Русский Ришелье - стр. 45

В нынешнем походе царь поручил генералу Аврааму Лесли командование всей армией. И вот в кабинете бывшего коменданта крепости Кокенгаузен главком Лесли доложил царю:

– Наши потери подсчитаны. В бою пали 67 воинов, ранены еще 430 человек.

Государь тут же повелел:

– Каждому пострадавшему выдашь по три рубля на лечение.

Авраам Лесли подумал про себя: «Щедр царь к тем, кто оказался в беде. Ведь 25 баранов за три рубля можно приобрести. Где еще в Европе найти царя, столь милостивого к раненым воинам?!»

Алексей Михайлович между тем продолжал:

– То, что крови так много пролилось, в том вина коменданта свейского. Раньше должен был бессмысленное сопротивление прекратить. За грехи коменданта местные свеи и немцы наказаны будут. Повелеваю всех найденных в городе жителей считать военной добычей и продать в Москве с торгов, аки рабов.

…Потный от жары, терзаемый страхом, Хенрик Дрейлинг сидел на песке на берегу Даугавы рядом с дочерью Гердой. Он вспоминал, как ворвались в городок русские стрельцы, как погиб с мушкетом в руках на единственной улице города бургомистр Сперлинг, решивший, что в плен не сдастся, как куда-то пропал пастор Кноблон, как невысокий русский воин с раскосыми глазами, угрожая огромной алебардой, заставил его и Герду следовать за собой. При этом он так бесцеремонно разглядывал Герду, что у Хенрика защемило сердце.

И вот, вместе с другими пленными они оказались на берегу полноводной Даугавы. Плакали женщины, с любопытством вертел головой маленький ребенок. Был прекрасный августовский денек, теплый, солнечный. Сейчас бы искупаться, позагорать, поесть как следует. А они ждут неведомо чего. Хенрик Дрейлинг, естественно, не знал о разговоре царя с генералом Лесли, но понимал, что ничего хорошего пленников не ждет. Радовало лишь то, что пока его не разлучили с Гердой.

Внезапно на Герду обратил внимание статный, сложенный, словно Геракл, русский военачальник. Русский вельможа произнес лишь одно слово:

– Хороша!

После чего подошел к стрельцам, охранявшим пленников, и властно бросил:

– Эту отвести ко мне!

Царский тесть, боярин Илья Данилович Милославский, не сомневался, что его распоряжение будет выполнено незамедлительно. Многим был хорош отец царицы Марии Ильиничны: красив, умен, отличался феноменальной памятью – знал поименно всех чиновников из приказов, всех офицеров армии своего зятя – государя всея Руси. Был он образован (недаром возглавлял некоторое время Аптекарский приказ, который можно было доверить только человеку интеллигентному). Вот только после того, как одна его дочь вышла замуж за царя, а вторая за царского советника Морозова, заважничал, с пренебрежением стал относиться даже к равным ему по родовитости аристократам. И к тому же, несмотря на пожилой возраст, сластолюбцем был невероятным. В Москве у него имелась усадьба. В ней вельможа завел целый гарем из плененных полячек, литовок, татарок. Кто из военных мог отказать царскому тестю в выдаче понравившейся пленной?! Были и такие воеводы, что, желая выслужиться, сами предлагали: «Илья Данилович, посмотри, что за пленную я заполучил, чем не краса?»