Русские женщины в истории. XVIII век - стр. 2
Обе дочери, как и все семейство Монсов, отличались замечательной красотой.
Лефорт, будущий сподвижник царя-преобразователя, был близко знаком с семейством Монсов, а с Анной, по свидетельству тогдашнего австрийского посла Гвариента, этот умный женевец находился в самой интимной дружбе, какая только возможна между мужчиной и женщиной.
«Впоследствии, – говорит другой современный писатель и воспитатель царевича Алексея Петровича, Гюйссен, – когда при стрелецком восстании Лефорт выказал свою приверженность царю и был за то награжден высокими государственными званиями, тогда он из похвального великодушия остался признательным к Монсам, возвышал их, вообще старался сделать эту фамилию соучастницей своего счастья».
Лефорт, всегда умевший среди серьезных занятий доставить молодому царю и соответственные развлечения, свел своего впечатлительного питомца с московскими немцами, и в особенности с красивою семьею Монсов.
Петру понравились обе девушки-немочки; но красавица Анна произвела на него более глубокое впечатление, чем старшая сестра, – и впечатление это было едва ли не роковой минутой для всей последующей жизни царя-преобразователя.
Знакомство его с Анной Монс относят к 1692 году. Одновременно с этим замечают уже и охлаждение царя к его первой супруге, Авдотье Федоровне Лопухиной, которая во время его беспрестанных мыканий из конца в конец русской земли и во время «потешных» экспедиций по Белому морю тоскует о своем «лапушке свет-Петрушеньке» и шлет ему исполненные глубокой скорби письма.
«Только я бедная, на свете бесчастная, что не пожалуешь, не пишешь о здоровье своем. Не презри, свет мой, моего прошения».
Но Петра больше тянет уже на немецкую слободу, в скромный домик Монсов, а не во дворец, где его ждет плачущая царица.
Следуют потом походы Петра под Азов; но и в разлуке он не забывает красавицу немецкой слободы. Петр уезжает путешествовать по Европе и учиться западной цивилизации с топором и пилой в руке. И там, среди чудес Европы, он не забывает своей «Аннушки».
Между тем в России в отсутствие царя вспыхивает стрелецкий бунт.
Царь быстро возвращается домой, везя с собой страшную грозу и неслыханную кару для изменников. 25 августа 1698 года он явился в Москву, но даже и не заехал в тот день во дворец, а посетил только Анну Монс.
«Крайне удивительно, – писал австрийский посол Гвариент, – что царь, против всякого ожидания, после столь долговременного отсутствия еще одержим прежней страстью: он тотчас по приезде посетил немку Монс».
Напротив, в этом нет ничего удивительного: «великий работник» русской земли умел глубоко любить, так глубоко, как глубоко любил он все, что охватывало его страстную природу; полюбив раз, он уже не умел разлюбить, подобно натурам мелким, непостоянным; Петр глубоко любил только двух женщин: Анну Монс, а потом Марту Скавронскую – императрицу Екатерину Алексеевну, – и любил их до могилы. Не правы те историки, которые приписывают «царю-работнику» какую-то недостойную его ветреность.