Русская война. 1854. Книга 2 - стр. 40
– Хотите сказать, что меня ждали? – Корнилов усмехнулся. – Все мы рано или поздно умрем, и бегать от старухи с косой я не собираюсь.
Чертова бессмысленная храбрость. Впрочем, я готовился.
– Одно дело бросить вызов сильному врагу, – возразил я. – И совсем другое дело выйти перед чужими пушками, чтобы умереть и оставить доверившихся вам солдат и матросов одних! Мне кажется, подобное стоило бы назвать трусостью, а не храбростью.
– Не забывайтесь, штабс-капитан! – Корнилов побледнел от ярости. – Я никому не позволю обвинять себя в трусости!
– Так не давайте мне повода, – я не отводил взгляда от лица адмирала. – Пока я считаю за честь сражаться рядом с вами, но если даже после моего предупреждения вы из глупого упрямства полезете под чужие ядра, то я свое мнение об этом уже сказал. И повторю.
– Только не в Севастополе. Думаю, я откажу вам в праве участвовать в его обороне, – Корнилов закусил удила.
Только мне совсем не страшно. А еще все заготовленные заранее слова выветрились из головы, осталось только то, что я на самом деле думал.
– Забавно. Несколько недель назад Меншиков той же самой угрозой заставил вас принять свое решение. Теперь уже вы так же поступаете со мной. Знаете, там, на левом берегу Карантинной бухты, когда я думал, идти спасать упавший шар или не идти, я невольно сравнивал себя с вами обоими. Выбирал, кем хочу быть, перестраховщиком или боевым офицером. Тогда я пошел вперед. До сих пор не уверен, что оно того стоило, но я пошел, и солдаты за мной пошли. Потому что хотели быть храбрыми, как вы… Так подайте нам правильный пример. Что храбрость нужна не сама по себе, а чтобы победить!
– Вы… Вы странный человек, Григорий Дмитриевич, – Корнилов неожиданно успокоился и снова перешел на имена. – И вы правы. Чтобы победить, нам нельзя растрачивать жизни просто так. Когда-то именно этому учил нас Лазарев, а я чуть не забыл… Спасибо, что не испугались и смогли напомнить об этом. Кажется, теперь я вам должен не только за шары и ракеты, но и за вовремя сказанные слова.
Удивительное время, когда люди еще не разучились слушать и слышать друг друга.
– Если вы мне поможете, то у нас их будет еще больше. И ракет, и шаров, и… слов тоже можно побольше, – я махнул рукой.
– Кстати, насчет слов, – Корнилов снова стал серьезным. – Мы, пока ехали сюда, задумались о том, а нет ли у вас еще каких-то идей, которые вы бы хотели воплотить, но на которые вам пока не хватает сил?
Адмирал смотрел на меня одновременно с сомнением и надеждой.
– Вообще, план есть, – честно признался я. – И мы с капитан-лейтенантом Ильинским уже начали его исполнять. Но если вы дадите добро, то все выйдет еще лучше!