Русская фантастика – 2018. Том 1 (сборник) - стр. 64

Реплики звучали апатично – так говорят о неинтересных вещах. Мужички присели прямо на гроб. Достали сигареты и закурили с видом на кладбищенскую стену. По традиции жанра светила луна, неплохо освещая дислокацию и сюжет. Глянув сверху, можно понять, что кладбище не маленькое. Вполне возможно, что Ваганьково, а может, даже Новодевичье.

У стены зияла свежевырытая могила, откуда минуту назад вытянули (на двух веревках) гроб с красной обивкой, украшенный черным крестом. Сделали это два мужика лет примерно по тридцать, непритязательно одетые в затрапезную одежду. Бывшие зэки, явно! Один часто кашлял как во время разговоров, так и без оных, – туберкулез, к Ванге не ходи.

– Как считаешь, удачно зашли? – спросил рыжий Иннокентий.

– Самого жмура я не видел, только похороны, – кашлянул Митя. – Это было круто!

– Тогда почему этого дятла похоронили в таком нищем гробике? – Иннокентий слегка пристукнул кулаком по крышке, под которой покоилась трупная начинка.

– Хрен его знает, – беспечно кашлянул Митя. – Вполне возможно, что гробик сострогали скромняшечкой, дабы оградить трупачок от ублюдков вроде нас.

– А есть ишо варианты? – полюбопытствовал Иннокентий.

– Есть, Кеша, – зевнул приятель. – Быть мож… таков наказ покойника, который… последовал примеру Ивана Васильевича Грозного. Царь Иван наказал похоронить себя в монашеской рясе, что и было воплощено челядью.

– Для чего? – не врубился Кеша, недоуменно щурясь. – Поиздержался, што ль?..

– Та не, – усмехнулся Митя. – Царь Иван просто бздел попасть в ад за то, што сгубил уйму народа, залил кровью Русь. И вот, дабы показать Богу раскаяние и смирение, он и лег в свой склеп в одежде монаха.

– А-а… Кинул Господу леща, – сообразил Кеша. – Мыслил, что, типа, Бог его помилует и в ад не пошлет.

– Ага. Вполне, што и наш жмур мыслил похожим образом. – Митя откашлялся и подхватил топор с земли. – А может, и не мыслил. Давай робить, в общем, ща узнаем…

Сдернув с гроба веревки, мужички с помощью топора и выдерги принялись ломать крышку. Послышались скрежет выдираемых гвоздей и пыхтенье.

– Харэ! – подытожил Кеша.

Мужички отбросили инструмент и вновь отерли пот. Отряхнули руки. Оставалось поднять крышку.

– Ты знаешь, Кеша, почему живым гаврикам принято выкать, а жмурикам – тыкать? – ни с того ни с сего озадачил Митя.

Кладбищенская тишина придала пустяковому вопросу неожиданно весомое значение.

– Живым тоже тыкают, – удивился Иннокентий. – Я ж не выкаю тебе, а ты… мне. А?

– Я говорю ваще, о правилах в обчестве, – пояснил подельник. – Мы с тобой кореша и без церемоний. А в… трамвае, в аптеке, в…