Russia true-crime history: самые громкие преступления от Киевской Руси до СССР - стр. 43
– Я собрал вас здесь, братие, – начал Яким Кучков, когда пришедшие расселись за длинным дубовым столом, и слуги обнесли каждого чаркой, – поговорить об одном деле. Известно ли вам, что некоторое время назад князь Боголюбский казнил брата нашего Кучкова, как казнил некогда и других ближних своих людей, служивших ему верно.
О расправе над Кучковым большинству присутствующих было неизвестно. Но едва объявлена была новость, все быстро поняли, что настоящей причиной собрания под покровом тайны было вовсе не она, а нечто более серьезное и значительное.
– Сегодня он убьет одного, завтра другого, перережет нас всех, как волк стадо баранов, – продолжал Яким.
Собравшиеся становились угрюмее, молчаливее, суровее, сознавали правоту Кучковича. Княжеское сердце переменчивое, нынче любит, а завтра голову с плеч снимет. С утра благостен, смотрит на всех ласковыми очами, к вечеру, как выпьет рюмку, или разозлится на кого-нибудь, захочет себя показать, ходит по палатам словно бешеный, пол грохочет под каблуками, сердце кипит гневом, швыряет стулья, а попадись кто под руку, может и прибить.
«Некое бо зло сотворити», – сообщает летописец о причине, по которой казнили брата Кучкова. Так и останется тайной, был ли казненный Кучков виновен, стал ли жертвой навета, княжьего произвола, или, и вправду, готовил заговор. Для понимания мотивов, которые двигали заговорщиками, важнее другое: на месте Кучкова мог оказаться любой из них, и все они, с тревогой слушавшие в тот день Якима, это очень хорошо понимали. Свирепость Андрея Юрьевича не знала границ, от его дикого, слепого деспотизма было не скрыться.
Заговорщики, а все они принадлежали к ближнему кругу Боголюбского, не сомневались, что Яким говорит правду.
Решили действовать быстро, не ровен час, заговор раскроют, тогда не сносить им головы.
Летние дни долгие, сделав необходимые приготовления, убийцы притаились в доме Кучковых, и терпеливо ждали сумерек. Когда пришла ночь, и во дворце все затихло, отправились в княжеский терем.
Вели себя осторожно, огня не зажигали и старались держаться в тени. Стояла лунная ночь, ничто не предвещало несчастья, охрана князя, как обычно, дремала на посту, во дворе ни души.
Не равнодушие, но страх и отчаяние владели людьми, замыслившими преступление. Не сговариваясь, те, кто шли первыми, свернули к погребу, где хранились вино и меды.
А он пьет-то вино досуха,
Запиват да пивом хмельныим,
Закусыват да медом сладкиим.
Хмель поднимал на ноги и возбуждал в груди страшную ярость и деятельность.
Потом уже, после того как преступление совершиться, кончится последовавший за ним бунт, Северная Русь, Владимир и Суздаль успокоятся, похоронят бывшего правителя, и на престоле в Переяславле утвердится младший брата князя, Всеволод Юрьевич по прозвищу «Большое гнездо», на белокаменной стене Спасо-Преображенского собора с южной стороны будут вырезаны имена убийц. Почерк у резчика был мелкий, но буквы и восемь столетий спустя явственно проступают на камне, свидетельствуя против убийц Боголюбского.