Русалочка - стр. 25
– Так быстро?
– Это было не сложно. Будь он, конечно, живой, пришлось бы повозиться. Живых искать тяжело. Особенно местных рыбаков. Они каждый куст знают, каждые камыши. Засядут – собака не учует!
– А он что же… – Грант замешкался, – не живой?
Командир кивнул.
– Так точно. Мёртв.
Грант смотрел на служивого недовольно. По его мнению, в принесенной командующим новости не было никакой срочности. Простой мужик умер – не граф. Тем более и отличился тот мужик с настолько отвратительной стороны, что скорбить по нему будут в последнюю очередь. Что ж, завтра или следующим днем не мешало бы собрать всё командование, включая капитана Редрута и этого шибко прыткого вояку, и объяснить, что бежать, как на пожар, к губернатору и расталкивать слуг в дверях локтями по каждой мелочи, будь то сломанная рука или травля соседской собаки, не стоит. На первый раз, конечно, вояке будет прощение, но если подобное повторится… Мешать обеду должна лишь крайне важная новость. Такая, как жор урожая саранчей или та же смерть, пусть и простолюдина, но смерть необычная, странная, невыразимо леденящая душу.
Желая поскорее спровадить глупого выскочку-командира и посвятить ближайший час-два чечевичному супу да курочке, приготовленной на вертеле, Грант отложил нравоучения на потом и снисходительно сказал:
– Молодец, что доложил. Теперь свободен. Иди. Ну, иди же!
Последняя фраза вышла немного надрывно, и Гранту пришлось несколько раз кашлянуть в кулак, чтобы списать резкое проявление недовольства на краткосрочный недуг.
Командующий явно не ожидал такого ответа, поэтому растерялся. Однако нашел в себе смелости выпалить то, от чего у Гранта на голове зашевелились волосы:
– Вы на него не взглянете, ваша светлость? Сдохни он просто так – утони в реке или запнись о камень, – я бы к вам не бежал. Подождал бы, когда вы откушать изволите, тогда и пришел бы. Или через капитана Редрута передал. Но когда мои ребята нашли изуродованное тело без головы, то я подумал, что вам срочно нужно об этом услышать. Вдруг это важно. Не зря же вы того мужика разыскивать стали. А тут ещё и смерть такая странная… И голова не топором отрублена, а будто оторвана. Хотя что же это за силища такая должна быть, чтоб голову вместе с шеей от туловища оторвать? Человеческое тело – не лепешка. Так что прямо загадка…
У Гранта помутнело перед глазами. Проведя рукой по лицу, а затем по шее, словно проверяя, соединена ли та с телом или тоже… того, Хиггинс зачем-то взял в руки вилку, повертел в пальцах, а затем переложил на другую сторону от тарелки. После вскинул голову и проронил: