Рукопись, которой не было. Евгения Каннегисер – леди Пайерлс - стр. 18
То, что открытие съезда приходилось на вторник, я узнала от Руди. У нас тогда действовал революционный календарь, в котором не было не только дней недели, но и вообще недель. Вместо них были пятидневки. Программа съезда была рассчитана на целую пятидневку.
Я так волновалась опоздать к открытию, что приехала к горсовету раньше времени. Зарегистрировалась, получила (бесплатно!) несколько билетов в театр и кино и записалась на автобус, который в перерывах между утренней и вечерней сессиями будет возить желающих на пляж Лузановка. Самое главное, мне, как и другим участникам съезда, предложили после конференции поехать на экскурсию на пароходе «Грузия» с заходом в Крым, затем в Батуми. Разумеется, я согласилась. Мне тут же выдали талон на билет третьего класса. Ура!
Большой зал украшен лозунгом на кумачовом полотне: «Физики всех стран, объединяйтесь! Во имя светлого будущего всего человечества!» Лозунг – позади президиума и виден с любого места в зале. В президиуме начали собираться почетные гости: председатель горсовета и его свита, Абрам Федорович Иоффе и несколько маститых ученых. Я сразу же узнала Арнольда Зоммерфельда.
В зал вошел Джонни, и сразу же за ним Яков Ильич Френкель. Рядом с ним шли двое незнакомых мне людей: один солидный, постарше, а второй – скромный, худенький молодой человек. «Liebe Kollegen, das ist Freulein Kannegiesser, sie hat gerade unser Universität angeschlossen»[6], – представил меня Френкель по-немецки и продолжил: – Женя, познакомься, это мои гости, профессор Вольфганг Паули из Цюриха и его ассистент Рудольф Пайерлс».
Немецкого языка я почти не знала. Но не в этом дело. Обычно я за словом в карман не лезу, но в тот момент безмолвно застыла как истукан, вперив взгляд в ассистента. Неловкая пауза затянулась. Наконец я очнулась и поздоровалась с Паули (по-английски; и живой бог протянул мне руку!) и Пайерлсом. Ему я сказала что-то вроде «Welcome to the Soviet Union, Mr. Peierls. Luzanovka is the best beach»[7]. В общем, показала себя полной дурой.
В первый же день, как только мы приехали на пляж, он подошел ко мне.
– Guten Tag, Freulein Kannegiesser[8].
– Speak English, OK?[9] Я Женя.
– Please, call me Rudi, Genia.[10]
Русское «ж» у него не получилось, как не получается этот звук почти ни у кого из немецко- и англоговорящих. Получается «дж», как в слове джаз. Я всех учу, что надо произносить «ж» мягко, как во французском. Мы перекинулись парой фраз. Руди говорил тихим голосом и смотрел на меня серьезными глазами. Его английский был лучше моего, но как-то мы понимали друг друга.