Руины веры - стр. 77
— Останьтесь и разберитесь, — решает Коэн. — Кэм, поможешь. Но если вы не догоните через час…
— Все муки ада падут на нас, — бормочет Кесседи себе под нос и отвечает громко: — Хорошо, Фред, я тебя понял.
Дискуссия окончена. Снег скрипит, банда уходит прочь, а мы остаемся.
Кажется, меня записали во вспомогательный медперсонал без суда и следствия. Ладно.
— Одеяло постели, — выдает Райан нечто среднее между командой и просьбой, стоит затихнуть звуку скрипучих шагов.
Одеяло свернуто в несколько раз и устроено под лямками рюкзака. Достаю и расстилаю на утоптанном снегу. Кесседи тут же усаживает Мыша на него.
— Вторая операция за один день, коллега? — это Райан мне.
— Тебе смешно? — огрызаюсь.
Кесседи как-то невесело усмехается и не отвечает.
На этом разговоры оканчиваются. Мышонок уже на земле, Райан приседает на корточки, ощупывая лодыжку.
— Будет больно, — предупреждает и резко дергает. Глаза мальчишки увлажняются, он мычит от боли, сцепив зубы, но, слава его разумности, не кричит. Не хватало еще привлечь незваных гостей.
— Ты… не… сказал, что будет ТАК… больно, — бормочет Мышонок.
— Ты не спрашивал. — Кесседи отходит, скидывает с плеч свой рюкзак и начинает копаться в нем, пока не извлекает моток ткани. Деловито рвет на куски, после чего возвращается к нам. — Сейчас перевяжем, — сообщает пострадавшему, — и нужно пару дней поменьше наступать на эту ногу. — Интересно, как он себе это представляет?
— Фред, — испуганно напоминает Мышонок, — он сказал, надо идти, нельзя быть балластом.
— Значит, будешь идти, — отрезает Кесседи, потом его голос смягчается: — Я буду помогать. — Поднимает глаза на меня. Чего ждет?
Дергаю плечом и дарю Райану хмурый взгляд.
— Поможем, — поддерживаю вслух. Чувствую себя нелепо: два добрых дела за одни сутки — это для меня слишком.
После того как Кесседи заканчивает перевязку, он помогает Мышонку обуться. Везет, что ботинки больше на несколько размеров.
— Идем? — спрашиваю.
— Угу. — Райан уже на ногах, надевает рюкзак на спину, а потом останавливается на середине движения и сбрасывает его обратно на снег. — Пожалуй, так, — комментирует. — Возьмешь? — Киваю.
Сам поднимает Мыша и перекидывает себе через плечо.
— Без вариантов, приятель, — поясняет, — на руках я тебя далеко не донесу.
Мальчишка не возражает, да и я тоже. Рюкзак у Райана не слишком-то легкий, но Мышонка я не подниму, а если и сумею, то пройду с ним не дальше, чем на два шага.
Так мы и идем: я тащу два рюкзака, Райан Мышонка, а сам Мышь висит вниз головой и время от времени жалуется, что его укачивает и сейчас стошнит. Весело.