Руины веры - стр. 79
Проклятые находятся в одном из бараков, расположенных в стороне от основной дороги. Дверь строения снята с петель, и вместо нее в проходе виднеется голова Курта, крупного неразговорчивого парня, чьи необычно пухлые щеки запомнились мне еще по слайдам.
Райан поднимает свободную руку в приветствии (второй поддерживает Мышонка). По обычно равнодушному лицу здоровяка Курта проскальзывает улыбка, но тут же снова исчезает. Он качает головой и поджимает губы — предупреждает, что теплой встречи не будет.
— Будут проблемы, что задержались? — спрашиваю.
Кесседи отмахивается.
— Не больше, чем обычно. А вот у тебя будут, — это он Мышу, которого только теперь ставит на ноги. Мальчишка пошатывается и снова почти падает, но Райан ловит его за воротник и держит до тех пор, пока тот не восстанавливает равновесие. — Фред до сих пор зол на тебя из-за Сида, теперь за то, что тормозишь группу. Продолжать, или выводы сделаешь сам?
— Сам, — бурчит Мышонок, опуская взгляд.
— Отлично, — серьезно кивает Райан. — Так что выгляди здоровее всех здоровых.
— Угу, — вздыхает мальчишка, наступает на больную ногу, охает и начинает валиться на бок.
— Понятно. — Кесседи разворачивает его, как куклу, прижимает к своему боку и кладет ладонь на плечо. — Идешь рядом, весь вес на меня, и делаешь вид, что все в порядке.
— Я… я постараюсь…
— Сделаешь, — отрезает Райан и делает первый шаг. Мышонок пытается приноровиться идти, так, как ему сказано. Когда Кесседи убеждается, что со стороны все выглядит более-менее прилично, то оборачивается ко мне и протягивает свободную левую руку за рюкзаком. — Давай.
— Он и так тяжелый, — качаю головой, имея в виду раненого мальчишку. — Я донесу.
— Давай, — повторяет Райан с нажимом. Ясно, нетяжелый, потому что здоров и просто идет рядом. А раз так, с чего бы Кесседи отдавать мне свою поклажу?
Больше не спорю и отдаю рюкзак.
— Умник, иди вперед, — кивает бывший сосед.
Засовываю руки в широкие теплые карманы штанов. Мне что, больше всех надо? Пусть поступает как знает.
Прохожу вперед, поднимаюсь по кривым ступеням. Курт сторонится, и я вхожу внутрь.
За порогом большое пространство, служащее раньше холлом. Проклятые не стали разбредаться по пустым холодным комнатам и расположились здесь. Посередине помещения прямо на полу разведен костер, а члены банды устроились по периметру: кто-то сидит и жует что-то из припасов, кто-то уже спит.
Ближе всех к дверям полулежа на одеяле сидит Фил. Ловлю его злой взгляд. Поразительное неравнодушие к моей персоне.
Коэн у костра. Он как раз пьет из фляжки, когда видит вошедших. Его обезображенное шрамом лицо становится еще более безобразным. Глаза полны гнева. Фляжка замирает у губ. На кого из нас направлен гнев, ясно без слов. Меня главарь вообще будто не замечает.