Руины веры - стр. 102

— Три часа, — решает Коэн. — Потом можете будить следующих. — Он снимает со своего запястья старые часы с потрескавшимся циферблатом и бросает Райану, тот ловит на лету. — Три часа, — повторяет.

Кесседи кивает и выходит на улицу. Иду за ним.

***

Все остаются в здании и прикрывают дверь. Мы на улице вдвоем.

Кесседи дарит мне испепеляющий взгляд и идет прочь.

— Осмотрю окрестности, — сообщает, хотя не спрашиваю.

Отлично, пусть прогуляется, как раз все уснут. Я достаточно бездействую. На этот раз хочу получить ответы.

Райан уходит, а я тупо хожу взад-вперед перед дверью, засунув руки в карманы. Сначала из барака слышатся голоса, но быстро смолкают. Хотелось бы и мне сейчас улечься, завернувшись в одеяло и уснуть.

С неба, с самого утра затянутого серыми тучами, начинает лететь редкий снег. Останавливаюсь, запрокинув голову, снежинки падают на лицо и тают.

Девочка из сна любила снег. Она всегда выбегала во двор и ловила «белых мух» ртом, подставляла ладони и с любопытством смотрела, как пушистое чудо превращается в обыкновенную каплю на теплой коже. Как давно это было…

Встряхиваю плечами и опускаю голову. Теперь снежинки падают на козырек кепки, которую я уже давно почти не снимаю. Нет ничего волшебного в снеге. Круговорот воды в природе, и только.

Часов у меня нет, но, думаю, Кесседи отсутствует около часа. Возвращается таким же хмурым, как и раньше. Останавливается в метре от меня, смотрит с подозрением. К этому времени уже сижу на нижней ступени крыльца, поэтому мне приходится задрать голову, чтобы отбить его взгляд.

— Ну и что тебе от меня надо? — спрашивает прямо.

— А что, я не могу просто так вызваться на дежурство? — огрызаюсь.

Но Райана не проведешь.

— Или говоришь, что тебе нужно, или идешь к черту, — отрезает. Переступает с ноги на ногу, достает пачку, закуривает. Он раздражен, то ли от усталости, то ли от моей настырности.

И я перестаю юлить:

— Мне нужны ответы.

— Как же, — кривится, выпуская в морозный воздух облачко дыма. — Ты же Умник, вечно знаешь больше других, так ответь себе сам.

— Моих версий уже слишком много, — признаюсь.

— Ага, — издевательский смешок, — значит, отказываешься от звания Умника?

— Вообще-то, я на него и не претендовал. — Он что, намеренно хочет меня разозлить?

— Иногда звания просто присуждают, — изрекает философски и отворачивается. Выбрасывает сигарету в снег и некоторое время стоит ко мне спиной, спрятав руки в карманы куртки.

Молчу и не тороплю. О чем он думает? Терпеливо жду. Сегодня Райан явно не в духе, но враждебности не чувствую, скорее, желание уставшего человека, чтобы его оставили в покое.