Руда. Искушение. Скрижали о Четырех - стр. 58

– Так себе косица, – хмыкнул Семиус, вмиг распознав кокетство. Лайна видела: бретёр темнит, играет в собственную игру, мнит себя крутым интриганом. – Ваши косы, девушки, мне милее: шёлковые, густые, пахнут розами да фиалками. В таких и запутаться можно!

Милина благосклонно кивнула. Лайна выставила вперёд плечо, украшенное шкурой рыси. Лир-де-Стэг отозвался привычным рыком и полностью переметнулся к Милине, взял под локоток, повёл в сторонку.

«Глупо! – укорила себя Лайна Фе. – Верни бретёра, узнай про косу!»

Но Милина с щебетом висла на Лире, опутывала чарами голоса, приманивала каждым движением тела. Полагала, что мстит Лайне Фе, уводя навязчивого кавалера? Жрица изобразила обиду, потом наспех прикрылась безразличной маской. Игра незатейливая, привычная. Знаки, читаемые всеми дамами, хоть раз бывавшими при дворе.

Милина всё поняла, как должно, улыбнулась победно сопернице и поманила бретёра прочь, ближе к своим покоям.

Славно сыграно. Будет повод, чтобы спуститься в подземелье к Лиру. Мол, забыл её, променял на другую. Не понял коварной женской натуры. Соперничество двух прекрасных дам должно польстить Лиру-де-Стэгу, знаменитому при дворе сердцееду. Но с этим она разберётся позже.

Ей хотелось побыть одной. Всё обдумать, принять решение.

Ей хотелось увидеть Роша и услышать подробный рассказ о последних минутах свободы Эрея.

Обжиться в камере магу не дали.

Впрочем, не было там ничего интересного, так, холодные влажные стены, гнилая солома вместо кровати. Мёртвые камни для мёртвого мага. Запечатанный путь в Океан.

Эрей ощущал себя странно. Голове было слишком легко. И непривычно пусто рукам. То и дело он шарил вокруг себя, пытаясь нащупать посох. То и дело касался пояса, разыскивая заветный мешочек. Не было при нем атрибутов магика, хорошо хоть меч и флягу Жатто он припрятал в тайник, на остатках Силы дотянувшись до замка в Аргоссе. В голове зудело, как в осином гнезде, жалило глупую память, и она попрекала упрямые руки. Ведь там, на скользких камнях, остановивших воды Алера, он мог открыть чаропорт в Аргоссу, уйти от позора и муки, как приказывал грозный учитель.

«Скверный маг! – наслаждался Эрей проблеском заботы наставника. – Когда-то ты мной гордился, Сильнейший. А теперь позволяешь нелепым чудищам рубить косу Последышу, магу Камней! Не ты ли твердил: нам законы не писаны? И лишь магам дано осуждать друг друга?»

Нет ответа. Не слышит наставник. Порождения воли его и неспокойного разума верховодят теперь в Тёмном замке, древнем пристанище магов Аргоссы.