Рождение от Духа. Что значит жить в православном Предании - стр. 28

Эту позицию православного богословия, в соответствии с которой каждому элементу творения соответствует в Боге нечто, что вызвало его в бытие, что определяет сущность и призвание этой вещи, Промысл Божий о ней, цель этой вещи, определяет и суд, который будет произведен над этой вещью, когда наш мир будет находиться на границе перехода в другой мир, – эту позицию мы можем сравнить с идеями подобными, но по своему существу радикально иными, содержащимися в других религиозных и философских традициях.

Как уже было сказано, нечто подобное мы можем усмотреть у Платона и у других философов. Несколько упрощенно, теория Платона состоит в следующем. Есть два мира. Первый мир, который Платон называл Божественным, – это мир стабильных, равных себе, неменяющихся идей. Примерами таких идей могут служить абстрактные математические понятия – треугольник или число, примерами таких идей являются понятия благо или единство. Второй мир – это мир эмпирический: мир феноменов, мир явлений. С точки зрения Платона, каждая вещь в этом изменяющемся мире имеет свой прообраз в вечном, стабильном, неменяющемся мире – и цель познания, цель жизни состоит в том, чтобы взойти от феномена, явления к его идее, находящейся в надлунном мире, в мире стабильности и неизменчивости.

Есть нечто общее между идеями Платона и тем, что го ворилось о логосах творения. В обоих случаях есть два мира: один мир – тварных вещей, а другой – мир их логосов, их идей, которые содержатся в Боге. Но есть между ними радикальное различие, и в первую очередь оно проявляется в том, что связано со свободой. Для того чтобы пояснить, что имеется в виду, обратимся к науке. Когда в середине XVII века начинала возникать современная физическая и математическая наука, ученые, и в первую очередь Галилей (имя, которое мы связываем с новой наукой), шел по пути Платона. Это было очень эффективно, действовало в течение нескольких сотен лет и в каком-то смысле действует до сих пор. Галилей рассматривал мир на платоновский манер, он писал, что природа есть книга и она записана на языке треугольников, кругов, во всяком случае – абстрактных математических символов. Он и его последователи изучали все, что находится в эмпирическом мире, через то, что находится в абстрактном математическом мире. Возникло такое представление о тварном бытии, согласно которому все в нем подчиняется железным математическим законам, и движение любой частицы, один раз начатое, по этим непреложным математическим законам будет продолжаться, так что гипотетически можно проконтролировать, что будет с этой частицей в течение всего ее вечного пути. Уже в XVII веке радикальные последователи такой точки зрения, в частности Лаплас, выражали ее следующим образом: если известны начальные условия, то можно точно предсказать, какие исторические события произойдут в то или иное время.