Россия и мусульманский мир № 9 / 2014 - стр. 24

К. Казенин, касаясь роли исламского фактора в «балкарском вопросе» и постсоветского религиозного возрождения, указывает, что низкая роль ислама в КБР была связана с отсутствием укорененной традиции «местного ислама». При этом автор лишь частично подчеркивает более высокую роль исламского фактора в балкарской – тюркской среде, что связано лишь с отдельными событиями. Сравнивая ситуацию с Северо-Восточным Кавказом, исследователь указывает на религиозную практику, которую смогли сохранить шейхи в Чечне, Ингушетии и Дагестане в советское время. В связи с отсутствием подобной суфийской традиции религиозное возрождение в КБР началось с «чистого листа» [7, с. 110]. При этом, рассматривая ситуацию в Карачаево-Черкесии, этот же автор подчеркивает, что исламский фактор, «который у черкесов несколько уравновешен сложной религиозной историей этого народа», в большей степени ощущается у карачаевцев (тюрок. – Р.П.) в связи с ролью сельского «джамаата» в карачаевских аулах [7, с. 119].

Подобного рода точка зрения о более «скромной» роли религии у адыгов подтверждается современными социологическими опросами. В частности, по опубликованным данным, о «большой» роли религии в жизни народов Северного Кавказа в среднем заявили 62% опрошенных. При этом наиболее высокие показатели зафиксированы на Северо-Восточном Кавказе: Чечня (81%), Ингушетия (68%), Дагестан (66%). Более скромные показатели, соответственно, были зафиксированы в КБР (42%) и КЧР (52%) [8]. При этом следует учитывать, что представленный опрос отражает позицию не только опрошенных адыгских респондентов, но и позицию других этнических групп. В частности, тюркских народов КБР и КЧР – балкарцев и карачаевцев, – которые, по мнению некоторых авторов, сохраняют большую религиозность.

Тем не менее в начале 90-х годов прошлого столетия – после религиозного возрождения – роль ислама в адыгском сообществе возрастает. Многие адыги, черкесы и кабардинцы стали практикующими мусульманами. Были восстановлены мечети, открыты медресе. Некоторые представители адыгской молодежи получили возможность выехать на религиозное обучение в мусульманские страны. Иногда процессы религиозного возрождения приобретали радикальный характер. Наиболее драматичной оказалась ситуация в Кабардино-Балкарской Республике. Сложности во взаимоотношениях между официальным муфтиятом и молодыми мусульманами, часть из которых активно радикализировалась, привели к драматичным событиям конца 2005 г. В итоге 13 октября 2005 г. произошло вооруженное нападение на столицу Кабардино-Балкарии город Нальчик. Численность этнического фактора провоцировала бы сложности межэтнического характера, обостряя фактор соперничества, в первую очередь между адыгскими и тюркскими народностями. Учитывая это, можно с уверенностью сказать, что в радикальном исламистском проекте «Имарат Кавказ» использование адыгского фактора изначально имело свои непреодолимые сложности.