Россия и мусульманский мир № 4 / 2010 - стр. 26

Неоджадиды подчеркивают, что общество и образование неразделимы. Любые сколько-нибудь глобальные проблемы, с которыми сталкиваются общество или социум, неизбежно сказываются и на состоянии сферы образования. Исламское образование в данном случае, согласно их мнению, не является исключением. Оно обязано реагировать и оказывать свое влияние на развитие тех или иных тенденций в обществе, поддерживать или, напротив, тормозить их, находить специфические возможности решения глобальных или локальных социальных проблем, упредить нежелательное развитие событий. Исламское образование не может не реагировать на такие глобальные проблемы, как: сдерживание гонки ядерных, химических, биологических и других смертоносных средств массового уничтожения; надежные способы защиты окружающей среды; методы борьбы со все более агрессивными и массовыми проявлениями терроризма и организованной преступности; решение проблемы преодоления голода, массовой неграмотности; борьба со смертоносными болезнями. Исламское образование также не может не реагировать на резкое усиление напряженности в человеческих отношениях на национально-этнической и религиозной основе из-за трудно преодолимой ментальной несовместимости людей и человеческих обществ и т.д. По мнению неоджадидов, исламскому образованию посильна поистине историческая роль в спасительной интеграции и гармонизации знания и веры, в упреждении необратимых деформаций в менталитете татар, исповедующих ислам, а главное – в возрождении и непрерывном обогащении их высших идеалов и жизненных приоритетов.

Сегодня, кроме проблем, связанных с развитием исламского образования, перед татарским обществом, как считают многие исследователи, остро стоит задача возрождения приходов (махалля). До революции 1917 г., как известно, татары жили в махалле. Что же она собой представляла? По словам известного татарского просветителя И. Гаспринского: «Махалля представляет собой миниатюрное государство с прочной связью частей с целым и имеет свои законы, обычаи, общественные порядки, учреждения и традиции, поддерживаемые в постоянной силе и свежести духом ислама. Община эта имеет свои власти в лице старшин и всего прихода, не нуждающиеся в высшем признании, ибо авторитет этой власти – авторитет религиозно-нравственный. Община эта имеет совершенно независимое духовенство, не нуждающееся ни в каких санкциях и посвящениях. Всякий подготовленный мусульманин может быть учителем, муэдзином, имамом, ахуном и пр., при согласии общины». Профессор Духовной академии Батанов считал, что «махалля это закрытое общество, в котором властвовал дух религиозного единства. Постороннему, даже отличавшемуся глубокой религиозностью, было очень трудно стать ее членом». Власти махалли ориентировали ее членов на решение двух жизненно важных задач: экономической – обеспечение нормального жизненного уровня своей семье; политической – сохранение своей народности и веры. Дореволюционные приходы были обязаны своим возникновением и развитием купеческим семьям, которые отдавали на их нужды значительные средства в качестве обязательного налога закята и пожертвований. Укреплявшая свои позиции буржуазия выделяла значительные средства на строительство мечетей, зданий мектебов и медресе, поддержку мулл и муэдзинов. Таким образом инициаторам возрождения махалли в сегодняшнем Татарстане надо учитывать, что в дореволюционный период татарская локальная община обладала значительной финансовой базой и самостоятельностью для осуществления своей духовно-просветительской деятельности. Возможность учреждать приходские попечительства, систематические пожертвования верующих, формирующаяся система общинного самоуправления, контролировавшая и распределявшая благотворительные средства, отсутствие налогового обременения приходов, систематическая поддержка предпринимательской элиты позволяли мусульманским общинам успешно функционировать без прямой поддержки государства.