Россия и мусульманский мир № 11 / 2013 - стр. 18

Глобальное информационное пространство открыло доступ по сети к информации о религиозном многообразии и в середине 1990-х годов. Это многообразие пришло в регион в виде нетрадиционных культов и свободных проповедников, в основном из-за рубежа. В Астраханской области происходит активизация протестантизма, новых религиозных движений и мистических групп. Часть конфессий восстанавливается в 1990-е годы через включение в транснациональные глобальные религиозные сети, например буддизм, который в регион приходил как через ребуддизацию калмыков, проживающих на данной территории (посредством создания буддийских общин и религиозной группы традиционного направления), так и открытие религиозной организации транс-этнического уровня, такой как «Буддийский центр алмазного пути школы Карма Кагью».

Правительство Астраханской области отреагировало на активную миссионерскую деятельность иностранцев специальным постановлением от 28.06.2001 г. № 328 «Об упорядочении деятельности представителей иногородних и иностранных религиозных миссий на территории Астраханской области», в котором эта деятельность была упорядочена в соответствии с российским законодательством. В 2009 г. в Астраханскую государственную думу был внесен в первом чтении законопроект «О миссионерской деятельности», судьба которого не известна. На региональном подуровне важнейшими факторами, влияющими на конфессиональную политику области, являются ее геополитическая включенность в Каспийский регион и близость к исламскому миру (пограничность с Северным Кавказом и Прикаспием). Львиная доля миграционных потоков в Астрахань и через Астрахань идет именно оттуда, и это, прежде всего, представители мусульманских конфессий.

На макроуровне главное место занимает национальная религиозная политика. В рамках национального уровня взаимоотношений религии и политики мы можем выделить четыре типа взаимоотношений:

1) доминирующие церкви проводят политику узаконивания государственной власти, создавая так называемую «священную завесу» (sacred canopy – термин П. Бергера);

2) правительственные и религиозные организации борются между собой за политическое влияние на власть внутри национального сообщества;

3) религиозные организации конкурируют между собой внутри национального пространства;

4) религиозные объединения проводят политику влияния на национальную культуру или защиты своих культурных традиций от угроз со стороны национальной или глобальной культуры.

На макроуровне полиэтничный регион попадает, прежде всего, в сферу влияния федеральной государственно-конфессиональной политики, которая так и не может определиться со своими религиозными приоритетами: являемся ли мы православной или поликонфессиональной страной. И если она позиционирует себя как поликонфессиональная, «то соответствующими должны быть ее идеология, политика, проводимая с точки зрения баланса интересов этих конфессий, что должно обеспечить ощущение социальной безопасности как отдельных граждан, так и национальной безопасности всей Федерации».