Россия и мусульманский мир № 10 / 2014 - стр. 13

(«земля войны»), где ислам еще не обрел силы полного господства, и дар ас-сульх («земля мира») – территория, ставшая на время областью религиозного и политического перемирия), а также, по меткому выражению Р.В. Курбанова, демографическое и идеологическое «выплескивание мусульман» за черту традиционных ареалов обитания вынудили миллионы мусульман-иммигрантов осваивать Запад «изнутри». Со временем, адаптировавшись к иной социокультурной среде, они вступили в следующую фазу – «начался этап их консолидации и мобилизации», продиктованный «целями защиты собственной идентичности и все более активного продвижения исламской повестки дня в западном общественно-политическом пространстве»15.

Проблема консолидации диаспоральных миров особенно актуальна в отношении больших воображаемых сообществ, которые «образуют» новых акторов мировой политики, бросающих вызов политической субъектности государства как национальной общности. Как представляется зарубежным исследователям, мусульмане оспаривают на европейской политической арене «некоторые из установленных границ в отношениях между религией, государством и политикой»16. По мнению российского исламоведа и политолога В.В. Наумкина, процесс превращения мусульманской диаспоры на Западе во влиятельную общественно-политическую силу «не может не оказывать воздействия на систему государственно-политических институтов в западных государствах. В целом, рост ее численности способствует появлению новых центров силы и нарастанию неопределенности в системе мировой политики»17.

Быстро возросшее за последние несколько десятилетий демографическое и общественно-политическое присутствие мусульман на Западе позволяет говорить о них как о «значимых других», хотя бы и находящихся на положении подчиненных меньшинств. Что примечательно, произошло это постепенно, обычно мирно и в некоторой степени вследствие экономических потребностей самих западноевропейских государств. Невзирая на трудности, усугубляемые трагическими событиями 11 сентября 2001 г., ислам становится неотъемлемой частью западного социального, культурного и политического ландшафта18. И подобно другим этническим и религиозным группам, факт его присутствия в западном обществе теперь необходимо учитывать и принимать во внимание19. Более того, как считает Ю. Хабермас, если мусульманские иммигранты не могут быть интегрированы в него «помимо» своей религии, «европейцам придется принять их вместе с исламом»20.

Отметим, что сегодня в вопросе об истинных масштабах расселения уммы в западных странах до сих пор отсутствует достоверная статистика, и нет исчерпывающей ясности. Официальной картины на этот счет в западных странах также не существует. Поскольку государственные структуры, занимающиеся национальной переписью населения, по закону не учитывают конфессиональную принадлежность граждан в переписи, подсчетом численности мусульманского населения заняты неправительственные организации, оценки которых по понятным причинам не всегда вызывают у специалистов полное доверие.