Россия и европейский империализм - стр. 30
Для понимания отношений Руси и Запада и значения деятельности святого князя Александра Невского[74] необходимо новое прочтение его жития. Оно было составлено не позднее 80-х годов XIII века на основании свидетельств «самовидцев» – тех, кто видел и общался с князем Александром, воевал вместе с ним в Невской битве и на Чудском озере. Некоторые исследователи, как, например, А. В. Назаренко, упрекают его за риторичность, обилие библейских цитат и образов. На наш взгляд, это как раз достоинство текста, а не его недостаток. Благодаря методу «библейских тематических ключей»[75] и герменевтике библейских цитат мы можем получить качественно иную информацию и о мировоззрении автора жития, и о сообщаемых им событиях.
Вот какой портрет святого князя дает автор жития: «Взоръ его паче инѣх человекъ, и глас его – акы труба в народѣ, лице же его – акы лице Иосифа, иже бѣ поставилъ его египетьскый царь втораго царя въ Египтѣ, сила же бѣ его – часть от силы Самсоня, и далъ бѣ ему Богъ премудрость Соломоню, храборъство же его – акы царя римскаго Еуспесиана, иже бѣ плѣнилъ всю землю Иудейскую. Инѣгде исполчися къ граду Асафату приступити, и исшедше гражане, побѣдиша плъкъ его. И остася единъ, и възврати к граду силу ихъ, къ вратом граднымъ, и посмѣяся дружинѣ своей, и укори я, рекъ: “Остависте мя единого”. Тако же и князь Александръ – побѣжая, а не побѣдимъ»[76].
Миниатюра из «Жития Александра Невского», входящего в Лицевой летописный свод (XVI век). Александр Невский выступает в поход на шведов
О чем говорят эти библейские и исторические параллели? С образом Иосифа связано египетское рабство, которое для Израиля, однако, было последствием единственной возможности выжить во время голода. Но при этом Иосиф – второй человек в Египте после фараона, и его возвел на эту степень сам фараон. Не исключено, что сравнение князя Александра Невского с прекрасным Иосифом связано не только с его впечатляющей внешностью, но и с дарованием ему ярлыка на великое княжение ханом, которого русское общественное сознание осмысляло как неверного, но царя. Правление Иосифа послужило на благо не только евреям, но и египтянам – святой князь Александр не только установил мир между Русью и Ордой, но и явился одним из основателей Сарайской епархии – миссионерской по своему назначению.
Образ Самсона, героя Книги судей, подразумевает оппозицию «Самсон – филистимляне» – одинокий герой и сонмы язычников. Понятно, за кого принимаются шведы и немцы. Однако сравнение с Самсоном напоминает и об одиночестве святого князя Александра, а также и о том, что он неоднократно становился жертвой предательства, подобно тому как Самсон был предан Далилой (см.: Суд. 16: 4–21). Мотив одиночества и оставленности затем усиливается в этом фрагменте сравнением с императором Веспасианом, которого оставили его воины. Однако здесь едва ли не важнее другая тема – иудеев и иудейской войны, которая далеко не случайна. В христианской традиции Веспасиана воспринимали как бич Божий, выполнивший Божественный приговор над неверными иудеями – некогда народом Божиим, но распявшим Христа и гнавшим Его апостолов. Им, соответственно, и уподобляются немцы. Ниже мы увидим, что с иудеями сравниваются также изменники-псковичи.