соединенные усилия французского и испанского флотов, несомненно, подорвали мощь Англии и лишили ее части колоний. В ходе различных морских предприятий и сражений Франция полностью восстановила свой престиж. Хотя трудно, в свете основной темы книги, не прийти к заключению, что ряд факторов помешал французским адмиралам не просто добиться успехов, но также извлечь выгоды, неоднократно вполне достижимые. Среди них – неопытность французских моряков по сравнению с британскими, кастовая враждебность офицеров знатного происхождения к коллегам из низших сословий, и кроме того, пагубные традиции трех четвертей столетия, которые уже упоминались. Это также пагубная политика правительства, которое сначала учило офицеров в первую очередь беречь корабли и экономить сопутствующие материалы. Когда Монк говорил, что страна, господствующая на море, должна всегда придерживаться наступательной стратегии, он формулировал основной принцип морской политики Англии. И если бы рекомендации французских властей постоянно выдавались в том же духе, война 1778–1783 годов могла бы завершиться скорее и выгоднее (для Франции. –
Ред.), чем это случилось. Видимо, неэтично критиковать оказание услуги, которой наша страна, США, по Божьей милости, обязана тому, что ее рождение оказалось удачным. Но сами французы довольно часто высказываются об этом в критическом духе. Французский офицер, проходивший действительную службу в ходе этой войны, в своем спокойном и рассудительном исследовании пишет: «Что должны были подумать молодые офицеры, которые находились с д'Эстеном при Санди– Хуке (мыс к юго-западу от Нью-Йорка, встав у которого в июле 1778 года, д'Эстен не решился атаковать английскую эскадру Хоу. –
Ред.) и с де Грассом при Сент-Кристофере, даже те, которые ходили к Род-Айленду с де Тернеем, когда они узнали, что их начальники по возвращении не были преданы суду?»
[11]Опять же другой французский офицер, гораздо позднее, оправдывает выраженное мнение, когда говорит о Войне американских колоний за независимость в следующих выражениях: «Необходимо избавляться от пагубных предрассудков времен Регентства и Людовика XV. Но наши министры слишком рано позабыли их сплошные провалы. Из-за их жалких колебаний флот, который не без оснований встревожил Англию, свели к пропорциям мирного времени. Настроив себя на неуместную бережливость, министерство заявило, что по причине перерасхода средств на содержание флота адмиралам следует приказать соблюдать «величайшую осмотрительность», словно во время войны полумеры не ведут всегда к катастрофам. Также поэтому приказы, адресованные командующим нашими эскадрами, требовали от них как можно дольше воздерживаться от боевых действий, которые могли привести к потерям кораблей, с трудом поддающимся восполнению. Так что не однажды полноценные победы, которые могли бы увенчать искусство наших адмиралов и мужество наших капитанов, превращались в частные успехи. Этот метод был возведен в принцип. Адмирал не должен использовать имеющуюся в его распоряжении мощь, когда его посылают против врага с заранее поставленной целью отбивать атаки, но не атаковать самому. Этот метод, подрывающий боевой дух ради сбережения материальных ресурсов, должен был привести к плачевным результатам… Несомненно, что этот предосудительный метод стал одной из причин падения дисциплины и пугающего размаха дезертирства, которыми были отмечены периоды правления Людовика XVI, [первой] Республики и [первой] Империи»
