Роковой выбор - стр. 58

- Как ты его назовешь? - Мэт с интересом наблюдает, как я играю с новоиспеченным другом. - Есть мысли?

- На самом деле только одна, - поднимаю глаза и встречаюсь с голубыми проницательными зрачками. - Раньше я всегда мечтала, что если у меня будет собака, то это будет мальчик и я назову его Спэрроу¹. Из-за "Пиратов Карибского моря".

Смущённо улыбаюсь, а Мэтью посылает мне ответную улыбку.

- Ну, да. Против Джонни Деппа сложно устоять. Значит, Спэрроу?

- Нет.

- Нет? - он вопросительно полнял бровь. - Тогда как?

- Шэдоу, - вижу, как на лице мужчины отображается догадка. Морщинки на лбу разглаживаются, глаза становятся расслабленными. - Там мы впервые встретились. Хочу, чтобы он всегда был связан с тобой.

- Мне нравится.

- Почему ты не сказал, что это твой круб?

- Он не мой, а наш с Джеймсом, - Мэтью ласково погладил мои волосы и опустился рядом на ковер.

- Не суть. Просто я была удивлена, когда ты открыл его своим ключом.

- У нас были лишние деньги, которые нужно было куда-то пустить. Вот мы и решили выкупить клуб.

Облакачиваюсь на широкую грудь, наблюдая, как Шэдоу играет с тем, что осталось от его банта. Чувствую, как бьётся сердце Мэтью: размеренно и спокойно. Так же, как и мое. Потому что каждый из нас сейчас на своем месте.

- Брук?

- А?

- Почему у тебя никогда не было собаки?

- Не позволяли родители.

- Почему ты никогда о них не говоришь? О маме с папой?

Резко отстраняюсь и опускаю голову. Волосы закрывают мое лицо, не выдавая истинных эмоций, пробежавших по нему после заданного вопроса. Внутри долбит одно, но озвучиваю я совсем другое:

- Можем мы не говорить о моей семье? Пожалуйста.

Пауза, повисшая между нами, определенно затянулась. Но потом я почувствовала горячие губы на своей шее и облегченно откинулась обратно на мужскую грудь.

- Без проблем. Когда захочешь поговорить, то я всегда открыт для откровений.

Где-то в тумане слышу, как распахивает свои створки лифт. На автопилоте шагаю внутрь с нетерпеливым ворохом людей, которые жаждут оказаться в центре внимания. Оттесненная в конец, могу с нескрываемым любопытством рассмотреть публику: высокие и маленькие, стройные и полненькие, с усами и с залысинами, молодые и старые - все они торопились на последний этаж. Каких-то несколько минут, в течение которых цифры лихорадочно сменялись одна за другой, мы оказались на самом верху.

Когда кабина открылась, то всех присутствующих оглушили звуки живой музыки. Выйдя в коридоре, где располагалось всего несколько кабинетов, мы пропустили всех попутчиков вперёд, а сами задержались у лифтов.