Рогатый папа - стр. 27
Потому что рыжее чудовище — разве можно его назвать иначе?! — тут же слизывало их нечеловечески длинным языком.
Внутри все замерло, как при встрече с диким зверем. Когда вроде понимаешь, что надо бежать, вот только боишься, что любое неверное движение будет стоить тебе жизни.
Нельзя было смотреть. Нельзя. Надо было отвернуться. Но оторваться от ужасающей сцены оказалось выше моих сил. Через зеркало я наблюдала, как рыжий медленно-медленно поднял окровавленное лицо. Радужка его глаз была ярко-красной, совсем как тягучие капли на шее Марины.
Поняв, что я его вижу, чудовище тихо-тихо утробно зарычало.
Это послужило спусковым крючком, я истошно крикнула и бросилась прочь. Вот только сделала всего пару шагов и попала в чьи-то крепкие руки. Меня скрутили, прижали к себе спиной, и мой рот оказался зажат холодной ладонью.
— Тихо, тихо… — я не сразу узнала, кому принадлежит этот успокаивающий шепот. — Это я. Все хорошо. Я никому не дам тебя обидеть.
Скосила глаза наверх. Герман. Как всегда собранный, серьезный, непрошибаемый.
А вот чудовище, пьющее кровь Маринки, растеряло весь свой грозный вид. Вернее, теперь это снова был просто рыжий молодой мужчина, обнимавший с трудом стоявшую на ногах девушку. Если, конечно, не смотреть в зеркало.
— Не будешь кричать? — шепнул мне Нагицкий.
Я отрицательно мотнула головой, и он убрал ладонь, однако продолжал крепко прижимать меня к себе.
— Герман Игнатьевич, — оскалился парень. — Какая неожиданность. Я думал, вы только по светским мероприятиям ходите…
— А я думал, ты только в своем склепе целыми днями сидишь, но вот так встреча… — скривился Герман. — Не самая приятная, разумеется, Алмазов.
Алмазов? Я удивленно вскинула брови. Тот самый владелец клиники?
Мимо прошли несколько человек, совершенно не обращая внимания на нас, и скрылись за дверями кабинок.
— Ну не склепа, это вы зря. Дом у нас очень хороший. Большой, светлый. Приходите в гости, будем с братьями рады видеть вас…
— Девушку отпусти, — перебил его Нагицкий. — Это одна из моих балерин.
— Оу… — парень посмотрел на Маринку так, словно она только что в его руках превратилась в змею, и тут же ее осторожно усадил на пол.
Та привалилась спиной к стене и зарылась в волосы руками, опираясь на них. Выглядело так, словно она просто очень пьяна и мало что понимает.
— Кто ж знал. Партбилет она с собой не носит… или что там у вас? Вы только это… брату не говорите, ладно? Виктор у нас нервный… а как отцом стал, так совсем…
— Убирайся отсюда, — прошипел сквозь зубы Нагицкий.
Дважды повторять не пришлось. Уже через пару секунд рыжего словно ветром сдуло.