«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории - стр. 52
– Либо что?
– Либо не придумаю, – жизнерадостно докончил Гэллегер и потрогал кнопки алкогольного органа у себя над тахтой. – Надоел мне мартини. И почему это я не сделал робота-бармена, раз уж взялся творить роботов? Временами даже лень выбрать и нажать кнопку. Да-да, я примусь за дело немедля, Брок. Не волнуйтесь.
Магнат колебался.
– Ну что ж, на вас вся надежда. Само собой разумеется, если я могу чем-нибудь помочь…
– Блондинкой, – промурлыкал Гэллегер. – Вашей блистательной-преблистательной звездой Силвер О’Киф. Пришлите ее ко мне. Больше от вас ничего не требуется.
– Всего хорошего, Брок, – проскрипел робот. – Жаль, что мы не договорились о контракте, но зато вы получили ни с чем не сравнимое удовольствие – послушали мой изумительный голос, не говоря уже о том, что увидели меня воочию. Не рассказывайте о моей красоте слишком многим. Я действительно не хочу, чтобы ко мне валили толпами. Чересчур шумно.
– Никто не поймет, что такое догматизм, пока не потолкует с Джо, – сказал Гэллегер. – Ну пока. Не забудьте про блондинку.
Губы Брока задрожали. Он поискал нужные слова, махнул рукой и направился к двери.
– Прощайте, некрасивый человек, – бросил ему вслед Джо.
Когда хлопнула дверь, Гэллегер поморщился, а сверхчувствительным ушам робота пришлось еще хуже.
– С чего это ты завелся? – спросил Гэллегер. – Из-за тебя этого малого чуть кондрашка не хватила.
– Не считает же он себя красавцем, – возразил Джо.
– С лица воду не пить.
– До чего ты глуп. И так же уродлив, как тот.
– А ты – набор дребезжащих зубчаток, шестерен и поршней. Да и червяки в тебе водятся, – огрызнулся Гэллегер; он подразумевал, естественно, червячные передачи в теле робота.
– Я прекрасен. – Джо восхищенно вперился в зеркало.
– Разве что с твоей точки зрения. Чего ради я сделал тебя прозрачным?
– Чтобы мною могли полюбоваться и другие. У меня-то зрение рентгеновское.
– У тебя шарики за ролики заехали. И зачем я упрятал радиоактивный мозг к тебе в брюхо? Для лучшей сохранности?
Джо не отвечал. Невыносимо скрипучим истошным голосом он напевал какую-то песню без слов. Некоторое время Гэллегер терпел, подкрепляя силы джином из сифона.
– Да замолчи ты! – не выдержал он наконец. – Все равно что древний поезд метро на повороте.
– Ты просто завидуешь, – поддел его Джо, но послушно перешел на ультразвуковую тональность. С полминуты стояла тишина. Потом во всей округе взвыли собаки.
Гэллегер устало поднялся с тахты. Надо уносить ноги. Покоя в доме явно не будет, пока одушевленная груда металлолома бурно источает себялюбие и самодовольство. Джо издал немелодичный, кудахтающий смешок. Гэллегер вздрогнул: