Робин Гуд - стр. 10

Крис Кей был сорокалетний здоровяк мощного сложения, скорее похожий на кузнеца, чем на мельника. Темноволосый, коротко стриженный, с такой же короткой бородой, с лицом, полным невозмутимого благодушия, он сразу производил впечатление крепости и надежности, как и его на славу сработанный дом. Мельничиха была на две головы ниже мужа, среднего роста, белокурая, полная и кругленькая, однако быстрая в движениях. Она встретила вошедших в чистейшем чепце и фартуке, с руками, чуть не по локоть вымазанными тестом, – перед появлением гостей хозяйка как раз собиралась печь хлеб, для чего старший сын, крепыш лет тринадцати, деловито раздувал в печи огонь и подкидывал туда хворост. Других детей в комнате не было, но их возня долетала из соседнего помещения – похоже, они из-за чего-то ссорились.

– Входите, добрые путники! – тем же сочным басом пригласил мельник гостей. – Если темнота и непогода застигли вас в дороге, то здесь вам найдется, где обсохнуть, обогреться и передохнуть. – Роби! – это относилось к возившемуся у печи мальчугану. – Помоги этому парню, – хозяин кивнул на Тимоти, – распрячь коня. А потом отведи лошадей в конюшню и задай им сена. Не извольте гневаться, сэр рыцарь: конюшня у нас маловата, и наша кобыла вот-вот разродится, так что обеих ваших лошадок придется ставить в одно стойло. Думаю, поместятся. А ты, жена, вытирай руки да собирай на стол.

– Спасибо, добрый человек! – искренне поблагодарил рыцарь Локсли. – Но прежде всего нужно куда-нибудь отнести тело умершей – грех оставлять ее в телеге, на улице.

– Покойницу придется спустить в чулан, – с некоторым смущением проговорил Крис. – В комнатах-то класть никак – здесь натоплено. А в чулане у меня чисто – я там зимой дрова держу, чтоб не украли, да мешки, да корзины всякие. Поставим рядком пару лавок, накроем рогожей, вот и будет ладно. Сейчас уж поздно идти за нашим священником, это почти три мили топать, а утром я поеду к нему и попрошу, чтоб позволил отвезти усопшую в храм, да там и отпеть.

Пока он говорил, в дом вошла Флориана, неся большую плоскую корзину, в которой едва заметно шевелился клетчатый сверток. Другой рукой женщина сжимала крохотную ладошку ковылявшей рядом с нею малышки. Девочка путалась в подоле полотняной рубашки, терла спросонья глазки и старалась прижаться к широкой материнской юбке. Сверток в корзине тихонько попискивал, и добрая женщина, глянув на мельничиху, проговорила:

– Помоги мне, Джуди. Тебя ведь так звать? Мне бы воды, чтобы помыть их с дороги, да куда-нибудь уйти и покормить…