Ришка и Перунов цвет - стр. 20
Поэтому напряглась и со всех сил толкнула обидчика!
Казалось, хищник едва заметил это, однако тут запястье с рунной вязью оранжевым мигнуло, а ладонь с намотанным пояском странно потеплела. Волк замер и, казалось, с недоумением уставился на меня! Рубиновые глаза округлились, хищник протяжно завыл и немедленно отстранился, я же нет бы, бежать со всех ног – вытаращилась на мохнатого исполина, припавшего на передние лапы.
Неужто из-за меня это? Должна ли я сделать что-то? Смесь страха, жалости, и вины пригвоздили меня к месту, душераздирающий вой животного сменился на тонкий, кручинный, и я инстинктивно потянулась к нему, как вдруг замерла: амулет, намотанный на правую руку, был перепачкан кровью.
Выходит, всё же моя вина!
Я ахнула: волк дёрнулся и свернулся клубком, как ёжик!
Как же так-то? Убила?!
Усилием воли заставила отяжелевшие ноги сделать несколько шагов вперёд, и каково же было моё изумление, когда, подойдя ближе, я увидела… торчащие из-под шкуры сапоги! Прислонила ладонь ко лбу из-за внезапного головокружения и, борясь с нахлынувшей тошнотой, наблюдала, как перламутрово-серая шкура словно бы отделяется от тела, а после и вовсе отлетает в сторону!
– Что за бесовщина… – севшим голосом пробормотала я, глядя на мужчину, лежавшего на месте страдавшего волка. Незнакомец, скорчившись, мычал и прижимал окровавленную руку к шее пониже уха, а я, глядя на его мучения, поняла, что всё, с меня хватит!
Тело в раз отмерло, и я бросилась к берёзе, у корней которой оставила поклажу. Взяв то, что искала, направилась к корчившемуся в муках мужику, и когда села у его лица, когда он раскрыл доселе зажмуренные рубиновые глаза, решительно приставила к его горлу лезвие своего складного ножа…
Глава 6
Не так всë пошло, не по плану! Иначе я себе представлял того, кого грабить собрался, но и в думах тех всë рисовалось не так чудно́…
Волком перекинуться мне сил недюжих стоило, и должно было времени хватить, чтобы задуманное исполнить, да жертва моя с дивинкой оказалась!
Запела в венах кровь колдовская, когда учуяла предмет силы полный. Поманила, путь указала, да только о том, что нести его одаренный будет, не поведала.
Я прижал пятерню к ране на шее – много лун прошло с тех времён, как кровь из меня так хлыстала, отвык и от боли, да еще и пекучей такой! Рука влажной стала и липкой, круги цветные за закрытыми веками кружились.
Почувствовав острие у горла, открыл глаза, да растерялся! Не от страха за жизнь свою, а от вида, что предстал предо мной! Отвести бы те глаза, или снова закрыть, да только как себя радости лишить девкой красивой полюбоваться!