Римская сага. Город соблазнов - стр. 17

Внутри хижины раздались приглушённые крики, которые вскоре переросли в яростную брань. Затем оттуда показался варвар. Он тащил за собой старую женщину в длинном шерстяном балахоне. Седые волосы закрывали ей лицо, но Лаций сразу узнал в ней местную врачевательницу и гадалку. Ещё два диких воина вышли следом, держа в руках небольшие кожаные мешки. Они несли их легко, как будто внутри ничего не было. Затем все вместе они попытались посадить старуху на лошадь. Та сопротивлялась и падала на землю, яростно отбиваясь от разозлённых варваров руками и ногами. Наконец, один не выдержал и ударил её по голове. Женщина обмякла и медленно сползла на землю. Лаций поднял руку, и Варгóнт замер, приготовившись действовать. Легионеры ждали приказа. Что-то в поведении этой четвёрки было странным, но Лаций никак не мог понять, что. Зачем им нужна была эта старуха? Почему до сих пор не было сигнала из лагеря, и никто не спешил к ним на помощь?

Сделав пару шагов вперёд, он присмотрелся к повороту дороги. Казалось, что там происходит какое-то движение, но пыль ещё не осе́ла, и край леса прятался в сером облаке. Неожиданно раздался пронзительный крик. Это были варвары. Они отчаянно махали руками и били себя по головам. Вдоль дома старухи промчалась быстрая тень. Она схватила беспомощное тело гадалки под руки и отчаянно потащила её в сторону. Всё произошло так быстро, что никто не успел опомниться. Лаций не верил своим глазам – это была та самая девушка, которая спасла их сегодня у реки! С решительностью, которой позавидовали бы многие мужчины, она пыталась оттащить старую женщину к римлянам. Дикарка, видимо, обладала немалой силой, потому что ей удалось преодолеть целых десять шагов, пока один из варваров не заметил её и не заорал, показывая в сторону беглянки. Но стоявшие рядом товарищи только тёрли глаза и громко кричали. Похоже, она бросила им в лицо пыль, чтобы успеть спасти старуху. Или это была не пыль, потому что они слишком долго тёрли глаза, чихали и орали, не в силах от избавиться от этой напасти. Но тот, кто заметил девушку, видимо, пострадал меньше других и поспешил догнать жертву. Варвар приблизился к ней и занёс над головой короткий меч, как вдруг ему в лицо ударило что-то яркое и блестящее. Это был меч Лация. От преследователя его отделяли около десяти шагов, поэтому в полёте его развернуло и удар пришёлся плашмя. Однако этого оказалось достаточно, чтобы не дать варвару убить девушку. От неожиданности он не удержался и упал назад. Пока он поднимался, мотая головой и пытаясь понять, что произошло, Лаций успел подбежать и схватить свой меч. Однако после этого ему пришлось выдержать яростную атаку пришедшего в себя воина. Тот с невероятной скоростью стал размахивать из стороны в сторону своим оружием, бросаясь вперёд, как дикий зверь, и только хладнокровие и большой опыт помогли Лацию избежать ранений. Он вынужден был отбивать удары, чувствуя, что не успевает вовремя уклониться, но, в конце концов, силы у нападавшего иссякли и он остановился, тяжело дыша и хищно раздувая ноздри. В его глазах по-прежнему кипела ненависть, но руки и ноги уже не слушались, как раньше. Все силы были отданы первому бешеному порыву. Лаций ждал этого момента, но не стал убивать врага. Девушка успела оттащить старуху к шеренге гастатов, и теперь он тоже мог вернуться назад. Показав варвару на его спутников, он махнул рукой несколько раз, давая понять, чтобы тот возвращался к своим товарищам. Но нападавший, видимо, почувствовал прилив сил и бросился на него снова. Храбрец был уверен, что на этот раз всё будет иначе. Однако ему не удалось сделать и двух шагов, как высокий римлянин, который вроде бы был так далеко, вдруг сделал стремительный рывок ему навстречу, быстро присел и выбросил вперёд острое лезвие своего меча. Продолжая тянуться рукой в сторону безмолвной шеренги легионеров, варвар медленно опустил голову и увидел поднимающегося с колен врага, который спокойно выдернул у него из живота лезвие и отошёл в сторону. Тело в чёрной шкуре и мохнатой шапке упало вперёд, земля ударила варвару в лицо, пыль забилась в нос и глаза, и больше в этой жизни он уже ничего не видел.