Ричард Длинные Руки – принц-консорт - стр. 24
Она прошептала испуганно:
– И… что? Тебе приходилось?
– Еще бы, – сказал я гордо, – я же такой дивный цветок, на который все мухи летят. Даже оборотни пару раз ко мне проламывались! Но ты не трусь, я уже руку набил.
– Я не боюсь, – огрызнулась она дрожащим голосом, – просто хочу знать, против чего…
– Не угадать, – ответил я, – мне кажется, это какой-то особый василиск.
– Что за особый?
– Урод, – объяснил я, – вместо того, чтобы в камень, как все нормальные, он сжигает дотла. Хотя это может быть и не василиск.
Она сказала сердитее:
– Ну так не сбивай с толку! А то я начала готовить заклинание против всех ящериц на свете.
– Молодец, – сказал я, – живучая.
Она замедленно придвигалась ко мне, пока я рассказывал, наконец коснулась сильно выступающей грудью, мордочка все еще настороженная, осторожно закинула на меня ногу. Я все так же лежу на спине, ладони за голову, смотрю в потолок, и она, выждав чуть, положила на предплечье голову.
Я все еще не шевелился, и она поскребла там кожу ресницами, умостилась уже со всеми удобствами, затихла.
– Тебе как, – спросил я, – удобно?
Она огрызнулась:
– Не мешай. Я сосредоточиваюсь.
– Хорошее занятие, – одобрил я, – передвинь харьку ближе, лучше на грудь. Так пойдет быстрее.
– Сама знаю, – буркнула она и присунулась ближе, щекой опустилась на мои грудные мышцы, я их недавно наконец-то сумел подрезать сверху, сам не могу насмотреться, снова затихла, прислушиваясь, прошептала строго: – Только ничего не выдумывай, ладно?
– Ладно, – согласился я. – Хотя фантазия у меня еще та.
Глава 6
Она еще пару раз поерзала, устраиваясь удобнее. Ее маленькое мягкое тело все больше приникает к моему, в полной мере приникает. У меня между грудными пластинами всегда была глубокая выемка, из-за чего страдал в детстве, у всех друзей широкие пластины, палец не просунешь, а между моими хоть кулак клади, так вот сейчас она прильнула так, что заполнила своим мягким женским теплом все мои выемки.
Я закрыл глаза и наслаждался этим странным чувством, медленно переходящим в сладостный жар. Астрида после долгой неподвижности осмелела, на что я и рассчитывал, ее тонкие трепетные пальчики сперва пугливо проверили, на чем это ее щека, ощупали все окрестности, причем – сперва едва-едва касаясь, а потом пару раз слегка царапнули острыми коготками, будто проверяя, близко ли к поверхности нефть.
После некоторого напряженного ожидания, когда то ли ждала моей реакции, то ли чем-то там в спине перерабатывала полученную информацию, снова шелохнулась: сперва подвигала согнутой в колене ногой, там что-то сильно мешает или беспокоит, потом с мучительной неспешностью пустила в свободный поиск разогретую ладонь по моему пузу.