Ричард Длинные Руки – курфюрст - стр. 43
Но я это уже за собой заметил: становлюсь все черствее и в то же время изворотливее. Логирд называет это весьма четким словом, черт бы его побрал, некромант, а честнее и даже чище меня, свинство какое-то…
Но самое худшее, что вот отбил этот кувшинчик без ключа и доволен, будто одержал невесть какую победу. Может быть, и надо было остановиться на таких вот… достижениях? А то полез в высокую политику, а уже видно, что руководить народами – это не по зубам, дурак еще. Или скажем мягче – герой-одиночка.
С двух сторон быстро и угрожающе неслась навстречу, пугая, чернота высоких стволов, но уже наметилось за ними предрассветное небо, и когда мы выметнулись на простор, оставив за спиной хмурую и мрачную массу деревьев, даже Пес, как мне показалось, вздохнул с облегчением.
Заря начала подниматься на востоке, странно похожая на вечернюю, но небо светлело, а лунное серебро на земле теряло блеск, тускнело, наконец восток стал красным, зажглись облака, а еще через полсотни миль мы встретили первое стадо, которое под управлением пастуха и двух лохматых псов выходило из села.
На дороге вскоре встретили подводу с сонным возницей, он выслушал странный вопрос с недоумением, ткнул в пространство кнутовищем.
– Вон там…
Я переспросил:
– А дорога вроде ведет не туда?
Он пробурчал:
– Я думал, тому, кто на таком коне, дороги не шибко нужны.
– Спасибо, – сказал я и бросил ему серебряную монету. – И за теплые слова тоже.
Пес охотно сбежал с дороги, арбогастр тоже с удовольствием ринулся напрямик, и через несколько минут бешеной скачки впереди возник и начал разрастаться каменный город, мрачный и угрюмый, с массивными стенами, однако ворота распахнуты широко, телеги въезжают и выезжают, как в любом другом городе, где жизнь налажена, а старые беды остались позади.
Улицы такие же кривые и тесные, как и во всех подобных городах, но на стенах каменных домов следы ударов тяжелых топоров, несмываемые пятна копоти, мертвая ржавчина, словно засохшая кровь, хотя люди не обращают внимания, голоса беспечные. Часто слышен смех, на перекрестке бродячие актеры дают представление…
Арбогастр продвигался медленно, Пес идет рядом смирно и чинно, смотрит только вперед. Я тоже, как и Пес, упер взгляд в далекую громаду королевского замка, так проще не замечать пристающих уличных торговцев и женщин, назойливо предлагающих свои услуги.
Глава 8
Замок окружен рвом, через него перекинут широкий подъемный мост, уже отвык от такого в Сен-Мари, ров глубок и широк, вода течет медленно, но чувствуется, что проточная. Ворота замка распахнуты, решетка поднята, однако наверху в привратных башнях видны прохаживающиеся стражи.