Ричард Длинные Руки – гранд - стр. 5

Он икнул от неожиданности, пал на колени и проговорил, запинаясь:

– Ваша светлость!.. Это слишком, слишком много за мои скромные усилия…

– Значит, – сказал я важно, – делай так, чтоб они были не слишком уж скромными! Кроме того, как я уже говорил, я продолжаю политику Гиллеберда.

– Ваша светлость?

– Это значит, – пояснил я, – мне нужна сильная и боеспособная армия, что подчиняется именно центральной власти.

Он поклонился.

– Да-да, ваша светлость! Тому, кто платит.

– Вижу, – сказал я одобрительно, – ты все понял правильно. Действуй в этом направлении.

Он исчез непривычно быстро для своей громадной туши. Мое обещание прибавить аристократическое «к» к его простонародному имени сразу же переводит его в разряд потомственных аристократов. Помню, так поступил один из писателей, что страдал от своего плебейского происхождения, и эту важную буковку втихую присобачил к своему фамильному имени сам.

Изаэль высунулась из-под одеяла по плечи, по-детски угловатые, милые, как у девочки-подростка, сказала недовольно:

– Это что, они к тебе и в спальню вот так?

Я раскрыл рот, чтобы ответить умно и с достоинством, но вошел сэр Вайтхолд, повел в сторону юркнувшего под одеяло существа ничего не выражающим взглядом.

– Ваша светлость, нужно подписать некоторые бумаги…

– Давай, – ответил я обреченно. – Надеюсь, действительно срочные.

– Срочные я оставил на утро, – буркнул он.

– А это?

– Безотлагательные, и весьма.

Он выложил на стол целую стопку и начал подавать по одному листу. Я быстро подписался вычурно и замысловато, во всем Сен-Мари только я могу вот так лихо, как заправский писарь, у всех пальцы привычны больше к рукояти меча, топора, дубины или лопаты.

Сэр Вайтхолд молча ждал, я щелчком ногтя отправил лист на его сторону стола, он ухватил, быстро посыпал мелким песочком, подул, сильно выпячивая щеки и становясь похожим на Борея, каким его изображают на углах всех карт, быстро и ловко сложил вчетверо, левая рука еще прижимает края, а правая ухватила за ручку крохотный ковшик, я бесстрастно наблюдал, как поднес узкий носик к сгибу, полилась тонкая красная струйка расплавленного сургуча.

Так же артистично быстро он вернул ковшик на подставку, под ней вяло горит крохотная свеча, а письмо обеими руками, это знак почтения, передвинул ко мне, продолжая зажимать края.

Я взял печать, похожую на фигурку ферзя, прижал донышком к красной лужице, и когда через пару секунд отнял, там остался красивый оттиск моей гербовой печати.

Он тут же передвинул бумагу по столу на свою сторону, снова подул на печать, поклонился и, быстро повернувшись, пошел к двери. Я видел в открытую дверь, как жестом подозвал невидимого мне помощника и вручил мое письмо.