Революция и Гражданская война в России 1917—1922 - стр. 91
Показательно, что во всех этих грозных воззваниях можно было найти угрозы кулакам, мешочникам, спекулянтам, но в них нет ни слова о помощи деревне в проведении весеннего сева. Здесь не было никакой заботы о будущем урожае.
Как и следовало ожидать, все другие партии выступили против этого «крестового похода» в деревню. Решительно протестовали не только правые, но и левые эсеры, обладавшие очень большим влиянием в деревне. Газета левых эсеров «Знамя труда» была заполнена протестами против политики большевиков. Что касается меньшевиков, то они выступали против создания продотрядов, ссылаясь на интересы рабочего класса.
Писатель К. Паустовский, который был в 1918 году молодым репортером, оставил нам описание одного из заседаний ВЦИК, на котором обсуждался вопрос о продотрядах:
«Список ораторов подходил к концу. Тогда Мартов очнулся и вялым голосом попросил слова. Зал насторожился. По рядам прошел предостерегающий гул. Мартов медленно, сутулясь и покачиваясь, поднялся на трибуну, обвел пустыми глазами зал и начал тихо и неохотно говорить, что проект декрета о посылке продовольственных отрядов в деревню нуждается в более точной юридической и стилистической редакции. Мартов долго рылся в своих записях, не находя того, что ему было нужно, и с досадой пожимал плечами. Зал убедился, что никакого взрыва не будет. Снова зашелестели газеты… Вдруг зал вздрогнул. Я не сразу понял, что случилось. С трибуны гремел, сотрясая стены, голос Мартова. В нем клокотала ярость. Мартов потрясал перед собой сжатыми кулаками и кричал, задыхаясь: “Предательство! Вы придумали этот декрет, чтобы убрать из Москвы и Петрограда всех недовольных рабочих – цвет пролетариата! И тем самым задушить здоровый протест рабочего класса!” После минутного молчания все вскочили с мест. Буря криков понеслась по залу. Его прорезали отдельные выкрики: “Долой с трибуны!”, “Предатель!”, “Браво, Мартов!”, “Как он смеет”, “Правда глаза колет!”. Свердлов неистово звонил, призывая Мартова к порядку. Но Мартов продолжал кричать еще яростнее, чем раньше. Свердлов лишил Мартова слова, но тот продолжал говорить. Свердлов исключил его на три заседания, но тот только отмахнулся и продолжал бросать обвинения одно другого злее. Свердлов вызвал охрану. Только тогда Мартов сошел с трибуны и под свист, топот, аплодисменты нарочито вышел из зала»[200].
Было ясно, что крестьяне добровольно отдавать хлеб не будут. Поэтому во всех воззваниях к рабочим говорилось о «беспощадном подавлении» сопротивления кулаков и спекулянтов. На практике это означало террор. И действительно, в поправках к декрету о продовольственной диктатуре Ленин писал: «Сильнее подчеркнуть основную мысль о необходимости для спасения от голода, вести и провести беспощадную и террористическую борьбу и войну против крестьянской и иной буржуазии, удерживающей у себя излишки хлеба. Точнее определить, что владельцы хлеба, имеющие излишки хлеба и не вывозящие их на станции и в места сбора и ссыпки, объявляются врагами народа и подвергаются заключению в тюрьме на срок не ниже 10 лет, конфискации всего имущества и изгнанию навсегда из общины»