Реверс - стр. 76
Он продолжал перемещаться пешком, несмотря на хрустевшую в кармане новенькую стоху, одолженную зятем. На то, чтобы добраться с окраины в центр затратил ровно полчаса. Со временем он теперь дружил. Меценат Жентос не только деньжат подкинул, но и старую «Электронику 53» презентовал.
– Командир должен быть с «котлами»[98]! – провозгласил Маштаков, застёгивая исцарапанный пластмассовый браслет.
По снулому выражению Женькиных глаз непонятно было, оценил он шутку юмора или нет. Чтобы разглядеть на тусклом экране геометрию серых цифр, зрение приходилось напрягать по максимуму.
В здании горсуда на улице Чапаева раньше обитали также нотариусы и судебные приставы. Официальная пресса именовала трёхэтажное строение «Дворцом правосудия», а народ – «Утюгом» или «Клювом». Архитектор, пытаясь отойти от скучных стандартов конструктивизма, обтесал с боков фасад, закруглил его на входе, чем и породил упомянутые ассоциации. Нотариат давно вышел из ведения государства, а приставы отпочковались отдельной службой. Прежние соседи, став квартирантами, съехали, но служители Фемиды продолжали работать в тесноте и обиде. Причина проста – количество составов суда росло в демократической России, как на дрожжах. Четыре года назад их насчитывалось десять, тогда как залов для заседаний было вдвое меньше. Каждое утро секретари состязались за помещения для отправления правосудия.
По ступеням высокого крыльца Миха поднимался неуверенно. А ведь когда-то здесь он чувствовал себя щукой, не дававшей дремать карасям. Гордился репутацией прокурора по занозистым делам. Пользовался авторитетом у бывалых судей, молодые старались его не злить. Адвокаты считали крайне неудобным процессуальным противником.
Всё в прошлом. Теперь он бесправный проситель, конфузливо открывающий тяжеленную металлическую дверь на входе.
В сумрачном фойе обнаружилось нововведение. Слева высился барьер, за которым сидел крепкий мэн в чёрной форме и кепи с квадратным козырьком. Второй, обмундированный аналогично, стоял рядом, опираясь на стойку локтем. Он шустро среагировал на стон несмазанных петель.
Маштаков приготовился объяснять цель посещения. Двумя пальцами потащил из нагрудного кармана паспорт.
Один из людей в чёрном (тот, что стоял) вдруг по-деревенски разинул рот:
– Никола-аич! Зачётно выглядишь в усах! А сказали – ты ласты склеил!
– Не дождётесь, – положено говорить в таких случаях.
Миха так и сказал, не понимая пока, кому обязан комплиментом. В следующие полминуты глаза привыкли к скудному освещению, и он идентифицировал балагура.