Ретроградный Меркурий - стр. 9
Она уже встала и уже двинулась со двора прочь, когда увидела Анну. Это она вызывала такси. В чем-то нелепом абрикосовом, наверченном поверх пальто. И дорожная сумка в руках.
«Как странно… Она ведь ни словом не обмолвилась, что уезжает. Да и как там дочка останется одна, она же маленькая?»
Через пять минут Катя снова жала ту же самую кнопку звонка.
Повернулся ключ, и в проеме двери нарисовалась чужая пожилая женщина, совершенно никакого отношения к этой семье не имеющая – это была явно няня, та самая няня, которая минут десять назад прошмыгнула мимо нее в подъезд.
Она выжидательно смотрела на Катю, но тут из комнат выбежала маленькая девочка. Обняв нянины колени, она смущенно поздоровалась.
– Здравствуй, – Катя невольно улыбнулась, – как спалось, Лиза?
Лиза тут же уткнулась в нянину юбку.
– Там Аня… Она внизу в такси, попросила книгу забрать. Сказала, в самолете почитает. Мы вместе с ней едем.
– Какую книгу? – Няня сразу заглотила наживку. – Где взять?
– Там на столе. «Маленький принц» называется.
– Сейчас принесу. Ой, Лиза, отпусти, я же упаду.
Катя сразу присела на корточки, поманила Лизу к себе.
– Куда мама уехала, сказала?
– Нет, не сказала.
Вернулась няня, протянула книгу.
– Только не понимаю, почему в самолете, она же на поезде поехала. Какой самолет, в Ярославль-то.
– Ну, это я оговорилась, – Катя быстро раскрыла книгу на нужной странице – фотография была на месте, – поездом. Само собой.
– А вы тоже туда, да?
– Конечно.
– Вы тоже актриса? Лицо-то знакомое, – заискивающе улыбнулась няня.
– А вы не узнали? Обидно.
– Да узнала я, узнала. Счастливого вам пути, чтобы все было хорошо. Пойдем, Лизок. Да! Дмитрию Юричу привет передавайте, скажите, в следующий раз напеку пирожков его любимых, сейчас-то некогда было, я ж не знала.
Катя даже не успела поменять выражение лица.
– Передам, если увижу. Неужели вы и с ним знакомы?
– А то как же, он у нас бывает, да. Очень жареные любит пирожки-то. Я ему всегда говорю – нельзя вам с вашей язвой, Дмитрий Юрич, давайте я вам печеных сделаю. Куда там, разве ж послушает! Ну, ангела вам на дорогу!
Лифт почему-то не ехал. Да, конечно, надо же нажать кнопку.
Катя вышла, пытаясь вспомнить, зима на улице или все-таки лето. Ни то, ни другое. Яркое солнце, холод, ветер. Знакомый уродец во дворе, обшарпанный сталинский дом. Машина стояла за поворотом.
– Беерта, – ласково погладила Катя пыльную крышу, – Берточка… Ты одна у меня осталась. Не продам тебя, старушка. Всюду обман. Нас предали, Берта, нас снова предали. Зачем нужна мать, если она такая?
Катя расплакалась прямо тут, на холоде, привалившись к грязной машине, как в прежние времена рыцарь мог бы обнять своего коня – единственную родную душу.