Ректор (не) подарок - стр. 16
А в беседке была настоящая тусовка. Ректор и не думал покидать наш загородный дом. Смело выпивал, шутил. Они с отцом играли на гитаре, веселились. Пару раз Донской даже танцевал с Дианой. Правда это было больше в юмористическом ключе, но все же меня не покидали надежды на их роман. Сама же сводничеством я заняться не успела. Арсений Александрович весь настрой убил, увы…
Около часа ночи я сходила в душ, после замоталась в полотенце и вышла. И тут меня ждал сюрприз… На моей кровати спали. Медленно, с затаенным дыханием, я подошла вплотную и ткнула похрапывающее тело пальцем. Это был никто иной, как Донской…
— Эй! Ау-у-у! Вы комнаты перепутали! — прокричала я, как можно громче, чтобы тот наконец проснулся и слез с моих чистых накрахмаленных простыней. — Арсений Александрович, поднимайтесь!
Выглянув в окно, я увидела отца и Диану в беседке. Им было отлично вдвоем. А гостя они отправили спать в дом…
Как бы я не толкала — мужчина не реагировал. Ни на громкий голос, ни на орущую под ухом музыку. На секунду я подумала бросить его здесь и уйти спать в гостевую самой. А потом передумала. Это моя спальня! Моя! Хотя бы ее я могу отстоять?!
— Ну, — со всей скопившейся внутри злостью прошептала я, — вы сами напросились!
Схватив со стола мощный деревянный светильник, я занесла его над головой ректора. Килограмма три он точно весит. Не проснуться не получится! Занесла и зависла… А вдруг прибью? Сидеть потом срок еще за этого идиота…
Кусая губы в раздумьях, я все решалась. Внутри были настоящие дебаты! Настолько активные, что я не заметила, что полотенце стало заметно слабее затянуто на груди. Секунда и оно распахнулось и упало на Донского покрывалом.
И тут, черт бы его побрал, мужчина открыл совершенно трезвые и осознанные глаза:
— Настя?..
Каждая клеточка тела впала в такой жуткий парализующий страх, что я зависла. Так мы и смотрели друг на друга целую секунду. А потом, не придумав ничего лучше, я тихо прошептала:
— Вам все это снится, Арсений Александрович… Закрывайте глаза… Баю-бай…
Мужчина неуверенно моргнул, а после напряженно протянул:
— Да? Тогда это все проясняет…
Его взгляд бегло пробежался по лампе, зависшей над головой… По моему телу… Благо, в комнате стоят полумрак. И единственное, что мог в деталях рассмотреть мужчина — это четкие силуэты.
— Кстати говоря, — Донской поднял со своего костюма мое влажное полотенце и протянул, — прикрыться не хотите?
Я хотела. Очень даже! Но этого пьяного в доску мужчину сперва требовалось убедить, что картина вокруг лишь проекция его больного воображения.