Ректор (не) подарок - стр. 15
— Разве я вам запрещаю? — сведя брови на переносице, он едва заметно пожал плечами. — Работу сделали и свободны, как ветер.
Сжав в кулаке огурчик, я услышала его хруст. Он буквально взорвался от моей злости!
Не желая больше ходить вокруг да около, я выдала главный козырь:
— В-третьих, что очевидно, я вас терпеть не могу. И вы меня тоже, признайтесь.
Тяжело вздохнув, Арсений Александрович вдруг нагнулся ко мне ближе. К самому уху. Его голос казался мне надменно-издевательским:
— Настенька, дорогая, слышала такое выражение: «Держи друзей близко, а врагов еще ближе»?
Меня прямо передернуло от его обращения… «Настенька»! Фу! Не думала, что когда-то возненавижу собственное имя!
— Хотите перестраховаться... Так сказать, наперед знать обо всех моих планах касательно вас? — мужчина немного подумал и кивнул. Я самовольно хмыкнула. — Не получится. Если я что-то решила, мне никто не помешает.
— Знаешь, не только ради этого ты мне нужна… — Донской посмотрел на ясное небо и мечтательно вздохнул. На губах его появилась счастливая улыбка. — То, как быстро бегут секретарши, заставило меня задуматься: а как быстро убежит Настя Петрова? Надеюсь, после первой же недели… Прямиком в Лондон на первом самолете!
— Думаете, — наконец, я разгадала его коварный жестокий план, — не выдержу такой адской нагрузки и заберу документы из вуза?
Серые глаза вдруг вогнали меня в ужас. В их глубинах я видела свою погибель. Арсений Александрович был очень серьезно настроен избавиться от меня в ближайший месяц!
Резко вскочив с места, я прервала идиллию отца. Мужчина нехотя отоврался от поглощения своей любовницы и снизошел до общения с родной дочерью.
— Не хочешь у него работать? Плати за Лондон сама! — четко и кратко отрезал старик. К такому тону он прибегал лишь тогда, когда был строго настрого уверен в своей правоте и непоколебимости. Либо так, либо никак. — Арсений сделал тебе огромное одолжение, дочка. Дал работу! Это первый шаг к вашему примирению. Глядишь, друзьями будете.
— Друзьями?! — я опешила. Старалась не замечать Диану, которая во время серьезного разговора так и вешалась на папу. — Он психопат! Я его ненавижу! И он меня тоже! И предложил работу не из хороших побуждений!
— Что ты такое несешь?! — папа выглянул мне за спину, пытаясь разглядеть ректора в беседке. — Говори тише, а то Арсений услышит и обидится на нашу семью за «радушный» прием!
Тогда я поняла, что от отца поддержки и помощи ждать не стоит. Раздраженно зарычав от бессилия, я бросилась в дом и заперлась в своей комнате. Из которой до самой ночи больше не выходила.