Рэкетир - стр. 7
Я и сам тысячи раз задавал себе тот же вопрос. Приемлемого ответа не существует.
Закончив школу и немного поконфликтовав с законом, Генри Баннистер в возрасте девятнадцати лет поступил в морскую пехоту. Там его быстро превратили в мужчину, в солдата, обожающего дисциплину и гордящегося своим мундиром. Он трижды побывал во Вьетнаме, был там ранен, получил ожоги, даже провел короткое время в плену. Его медали красуются на стене его кабинета в домике, где я вырос. Он живет там один. Мою мать сбил пьяный водитель за два года до моего приговора.
Раз в месяц Генри приезжает во Фростбург и проводит со мной час. Отец в отставке, делать ему особенно нечего, и он мог бы навещать меня каждую неделю, было бы желание. Но такого желания у него нет.
В длительном тюремном сроке много жестоких зигзагов. Например, возникает чувство, что тебя постепенно забывает весь мир, все, кого ты любишь, кто тебе необходим. В первые месяцы почта приходит целыми связками, а потом ручеек иссякает, сводясь к одному-двум письмам в неделю. Друзей и родственников, раньше исправно наносивших визиты, не видишь годами. Мой старший брат Маркус наезжает пару раз в год, чтобы убить час, посвящая меня в свои проблемы. У него трое детей-подростков на разных стадиях несовершеннолетней преступности и спятившая жена. Что такое мои невзгоды по сравнению с его? Несмотря на весь хаос его жизни, визиты Маркуса доставляют мне удовольствие. Он с ранних лет подражал Ричарду Прайору[1], и меня смешит каждое его слово. Мы целый час хохочем, хотя от проделок его отпрысков впору рыдать. Руби, моя младшая сестра, живет на западном побережье, и я вижу ее раз в год. Она исправно пишет мне каждую неделю, что я очень ценю. Один мой дальний родственник просидел семь лет за вооруженное ограбление – я был его адвокатом – и навещает меня дважды в год в благодарность за мои визиты в годы его отсидки.
После трех лет заключения я месяцами не видел посетителей, не считая отца. Управление тюрем старается, чтобы расстояние от места заключения до дома заключенного составляло миль пятьсот. Мне повезло, что до моего родного Уинчестера рукой подать, ведь могла бы оказаться тысяча миль. Некоторые из оставшихся у меня друзей детства ни разу не преодолели и этого скромного расстояния, о других я ничего не слышу уже пару лет. Большинство моих прежних приятелей-юристов слишком заняты. Товарищ по юридическому факультету пишет мне раз в два месяца, но навестить меня никак не соберется. Он живет в Вашингтоне, в ста пятидесяти милях к востоку отсюда, и утверждает, что трудится без выходных в крупной юридической фирме. Мой лучший друг-десантник живет в Питсбурге, в двух часах езды, и навестил меня во Фростбурге всего один раз.