Рэкетир - стр. 20

Сейчас начальником у нас Роберт Эрл Уэйд, работник коррекционной системы, воплощение делового подхода. Недавно он развелся во второй раз, по сему случаю я втолковывал ему азы законов Мэриленда об алиментах. Когда я вхожу к нему в кабинет, он не встает, не подает мне руку, не утруждает себя вежливостью.

– Хэлло, Баннистер, – бросает он и указывает на пустой стул.

– Здравствуйте, мистер Уэйд. Как ваши дела? – Я сажусь.

– Я свободный человек, Баннистер. Жена номер два теперь история. Никогда больше не женюсь!

– Приятно слышать. Рад был помочь.

После этой короткой разминки он листает блокнот и говорит:

– Я не могу отпускать вашего брата домой на каждые похороны. Вы должны это понимать, Баннистер.

– Похороны ни при чем, – говорю я. – У меня нет бабушки.

– Тогда какого черта?

– Вы следите за расследованием убийства судьи Фосетта в Роаноке?

Он хмурится и откидывает голову, как будто услышал оскорбление. Я проник к нему по ложному поводу, что непременно считается нарушением режима в каком-нибудь из бесчисленных федеральных руководств. Он еще не решил, как реагировать на услышанное, поэтому, качая головой, повторяет:

– Какого черта?

– Убийство федерального судьи. Пресса только об этом и пишет.

Трудно поверить, что он умудрился пропустить всю эту историю, хотя совершенно не исключено. То, что я читаю по несколько газет в день, еще не значит, будто остальные делают то же самое.

– Федерального судьи? – переспрашивает он.

– Вот именно. Его нашли вместе с любовницей в домике на берегу лесного озера на юго-востоке Виргинии. Обоих застрелили.

– Ну да, я читал. Но вы-то тут при чем?

Он раздражен моим враньем и соображает, как меня наказать. Могущественный начальник тюрьмы не может допустить, чтобы его грубо использовал простой заключенный. Роберт Эрл вращает глазами, придумывая кару.

Мой ответ должен прозвучать как можно драматичнее, чтобы Уэйд не счел его смешным. У заключенных слишком много свободного времени, вот они и изобретают прихотливые доказательства своей невиновности, придумывают теории заговоров, начитавшись статей о нераскрытых преступлениях, копят секреты, чтобы обменять их на условно-досрочное освобождение. Короче говоря, заключенные только и думают, как бы освободиться, и Роберт Эрл, ясное дело, всего этого навидался и наслушался.

– Я знаю, кто убил судью, – провозглашаю я с максимальной серьезностью.

К моему облегчению, мои слова не вызывают у него улыбки. Он отъезжает в кресле, теребит подбородок, несколько раз кивает.

– Как же вы набрели на эти сведения?

– Я встретил убийцу.

– Здесь или вне лагеря?