Редакционное задание - стр. 14
Однако отделываюсь простым:
– Хорошо, – и вхожу в клинику.
Ларка сидит у серой обшарпанной двери, сжимает ладони между коленями и хлюпает носом.
И я невольно любуюсь подругой: тёмные волосы изящными локонами рассыпаются по хрупким плечам и узкой спине. Глаза у неё при этом светлые, льдисто-голубые. Ресницы – офигенно длинные и густые. И красить не надо. Губки пухлые и яркие. Нежная чистая кожа, чуть тронутая лёгким загаром. Полупрозрачный румянец. Такие девушки созданы для того, чтобы их носили на руках, берегли, зацеловывали. Хрупкие, нежные, воздушные. Будто шагнувшие в наш мир из музыки и стихов.
Сажусь рядом, беру за руку:
– Ну, рассказывай.
Она всхлипывает:
– Что тут рассказывать?! Я поссорилась с Пашкой. Разозлилась. Решила пройтись с Пушком. А тут он как взбесился – рванёт с рук. И прямо к этому… твоему… под «Хаммер». И откуда он только в нашем дворе взялся? Как вообще смог заехать туда на таком танке?..
Последние слова тонут в плаче.
Перед милым носиком Ларки тут же нарисовывается платок. Подруга хватает, его не глядя на того, кто протянул…
– Я следил за вами, – доносится сверху.
И мы обе задираем головы – какой же он высокий!
– З-зачем? – спрашивает Лариса, и глаза её делаются круглыми, как плошки.
– Вы не оставили мне телефона, выбора и шанса, – говорит он.
– А вы не подумали, Ираклий, почему я так сделала?! – Ларка бросает на него уничижительный взгляд. Когда хочет, она умеет быть грозной, несмотря на миниатюрность.
– Нет, – несколько резко отзывается он, – вы ушли, не объяснившись. Поручив подруге обозначить возможные причины.
– И что ты ему обозначила? – поворачивается ко мне Лариса.
– Сказала честно, что у тебя есть парень, – признаюсь я.
Базиров обходит меня и садится на банкетку со стороны Ларки.
– Лариса, выслушайте меня, ваш друг… он… не совсем хороший человек…
Она вскидывает руку:
– Ничего не говорите! Тем более – о Паше! Слышать от вас ничего не хочу и видеть вас тоже! Откуда вы вообще узнали мой адрес и гадости про Павла?
Базиров смотрит на неё, не отрываясь, будто хочет наглядеться, запечатлеть каждую чёрточку.
– Я журналист. Добывать нужную информацию – моя работа.
– Я запрещаю вам совать нос в мою жизнь, ясно? – она выдерживает его взгляд и буквально пылает гневом.
Между ними искрит так, что даже меня задевает. И мне хочется наорать на этих двух идиотов: «Идите потрахайтесь уже, может вас отпустит!»
Но они продолжают идиотничать.
Базиров отстраняется и произносит глухо и грустно, но при этом – с властными нотками:
– Хорошо. Только выслушайте меня. И я уйду.
– Говорите, – великодушно разрешает она.