Рецидив - стр. 14
Глава 6 Глеб
Глеб
У нее безумно вкусная грудь. Такие возбужденные, тугие соски. Покусываю их и тут же зализываю укусы, слушая сквозь музыку ее стоны. Она так откровенно кончала, а я даже не трогал ее, только сквозь кожу шорт чувствовал, какая она там горячая.
Дерзкая малышка. Смотрел за тем, как она ведет телом, а самого вело в сторону словно пьяного. Ничего особенного она не делала, даже не старалась. Но я вцепился в полупустой бокал до побелевших костяшек, думал, треснет в руке.
Красивая. Очень красивая. Но сейчас, когда она крутилась у шеста, ей было похуй на всех и все. Вглядываюсь в татуировки. Лицо девушки во все правое бедро. Грустное лицо, увядшие розы. Развернулась спиной, на левом плече одно крыло, почти на половину спины и предплечья.
Какая занятная девочка. Падший ангел с одним крылом.
Когда подошла и села сверху, не удержался, положил ладонь на ее бедро. Кожа гладкая, теплая, но пальцы обожгло словно кипятком. Глубоко вдохнул, повел подбородком. Чуть уловимый аромат роз, словно тех роз, что набиты на ее теле. Вторая рука легла на ее бедро, и обе накрыли упругие ягодицы.
Хотелось сгрести ее, перевернуть, уложить на спину, заглянуть в глаза. А больше всего– поддаться накатывающей похоти, не контролировать себя, отпустить, просто погрузить в нее свой член и вытрахать то надменное безразличие, с которым она вошла в комнату.
Но не выдаю ничем свои эмоции. Это не про меня. Четкий контроль всего. Слов, движений, держу их в тугой узде. Девочка двигается, трется о мой стояк. Ее тело так идеально сливается с моим. Ловлю свой кайф от ее эмоций, она так откровенно тихо стонет. Тело трясет в моих руках. Запах роз становится более отчетливым.
Я чувствую ее голод и страх. Как она пытается все это скрыть. Но то, как она кончила на моих коленях, было шоком для нее самой. А так сопротивлялась в начале, мол, я не танцую приваты, я не такая. А сейчас кусала губы, содрогаясь всем телом.
Помогаю ей, готов сам кончить в свое белье. Горячая плоть под ладонью, несколько движений. Мои губы на ее, словно начало бесконечного падения. Ее губы – вкус моего греха. Ее стоны – крик моего голода.
Смотрит затуманенным взглядом на меня, глаза у нее голубые с серой дымкой. Даже в темноте вижу их блеск. Рву совершенно ненужный ей лиф, впиваюсь в грудь. Царапает шею. Точно, дикая.
Резко переворачиваю ее на спину, не успевает даже понять, что произошло, удивленно смотрит. Нависаю, снова всматриваюсь в глаза, сжимая пальцами ее скулы.
Точно она, та заложница с разбитой дороги в красном берете. Ее портрет, нарисованный криминалистом с моих слов, висит у меня дома. Но была ли она там заложницей? Или все это был спектакль специально для меня?