Ребенок от Деда Мороза - стр. 44
- Н-не понимаю… У вас столько подчиненных, вы можете послать кого угодно.
- Разве я обязан отчитываться перед вами, за свои действия, Анастасия Игоревна?
Минуту прихожу в себя, не в состоянии поверить, что все это происходит на самом деле, что мы снова с боссом вместе куда-то едем… хотя я всячески настроена на обратное… Потом киваю. Плевать, сейчас главное разыскать подругу.
Босс выходит из кабинета не оглядываясь, держа в руках кейс. Отмираю и рысью бегу за ним, через приемную, в коридор.
Ну и конечно на пути нам попадается Фролова, плывет в шикарном белом платье из тонкой шерсти, как крейсер, навстречу разрезающему волны Титанику, по имени Герман.
Но босс что-то коротко ей бросает и продолжает свой путь к лифту.
Фролова видит, что я бегу следом и меня ощутимо обдает волной ненависти.
- Стой, Синичкина! – Вика дергает меня за рукав блузы. - Все не успокоишься никак? Я же сказала, отстань от него!
Не знаю, что на меня нашло, но главная мысль в голове, это тревога за Веру, поэтому в этот момент даже про босса, ушедшего далеко вперед, забываю. Изо всех сил отталкиваю Фролову. Молча. Спокойно. Но толчок получается довольно мощным, Вика с отчаянным воплем летит на пол, и приземляется на пятую точку. Продолжает верещать, всячески меня обзывая, чем привлекает внимание. Сотрудники бегут на шум, босс тоже оборачивается и видя странное скопление народа, идет обратно.
- Что тут происходит?
- Садистка бешеная! – орет Вика. – Дура! Я кажется что-то сломала!
Интересно что, если упала на задницу, - раздается смешок, я поворачиваю голову – Венедиктов, стоит, скрестив руки на груди.
- Ты за это ответишь! – бешено вращая глазами, обещает мне Фролова.
- Хватит!
После того как рявкает Самойлов, все замолкают. Вика принимает позу жертвы, пускает слезу.
- Все в порядке, Виктория? – с искренней заботой спрашивает босс, а мне хочется его стукнуть.
- Нет… Ее надо изолировать от общества, - с придыханием шепчет, глядя на губы Германа, хитрая блондинка.
- Кого? – сдвигает брови Самойлов.
- Ее! – наманикюренный палец Фроловой утыкается в меня. – Она… бешеная.
- Может быть, отвезти вас в больницу? – игнорирует указующий перст Герман.
- Да… я чувствую себя очень плохо…
Самойлов вдруг легко, как пушинку поднимает Фролову на руки. Мне почему-то становится трудно дышать.
- Я не хочу вас обременять, - с нарочитым надрывом произносит Вика.
Самойлов ничего на это не отвечая, направляется к лифту держа змею на руках, я, точно загипнотизированный мелодией кролик, следую за ними. Меня колотит от непонятного чувства. Внутри все жжет, болит. И вдруг наступает прозрение – я ревную! Мне настолько неприятно видеть другую женщину в объятиях Германа, что я готова на них наброситься. Я даже про Веру забыла!