Ребёнок олигарха. Я не отдам тебе дочь. - стр. 29

— Нет, — на выдохе вместе с паром вырывается изо рта.

— В сторону отойди, — глубокий голос, словно из преисподней, бьёт в макушку, а на плечо опускается тяжёлая мужская ладонь и, сжимая его, отодвигает меня в сторону.

— Нет! Стойте! Даниил, что, чёрт возьми, у вас тут творится?!

Все оборачиваются в сторону появившегося на пороге Марата Вениаминовича.

— Хотел тебе, друг мой, задать этот же вопрос. Какого дьявола, по твоей земле ходят подобные кретины? — усмехается олигарх, делая шаг в направлении моего босса.

Друг! Какого хрена? — впиваются в воспаленный мозг слова Филатова.

Что значит, друг? Как друг? Когда? Почему?

Не спускаю взгляда с мужчин, обменивающихся рукопожатием.

— Да это же мой охламон, — закатывая глаза, удрученно вздыхает босс.

Неверие во всё происходящее наполняет тревогой. У меня мгновенно во рту становится так сухо, что каждый последующий вдох даётся с трудом.

Сухость во рту — предвестник начала паники. Крупный озноб начинает потряхивать верхнюю часть тела. Я тут же обхватываю себя руками, выронив сумку из оцепеневших в судорожных сокращениях пальцев. Сжимаю челюсть.

Боже, только не сейчас. Только не сейчас, — молюсь.

Но приступ набирает обороты и неумолимо подкатывает, разжигая в груди пожарище. Спазмы, пульсирующие за ребрами, причиняют уже физическую боль. Паническая атака овладевает мной всё сильней. Я в ужасе. Я не хочу верить в то, что всё возвращается. Страх, с которым я боролась на протяжении нескольких лет, снова меня настигает. Сердце колотится так, будто я пробежала марафон. В глазах темнеет. А удары сердца настолько ощутимы, что кажется, будто сейчас пробьют грудную клетку.

Успокойся, успокойся. Дыши.

Но всё бесполезно. В какой-то момент из-под ног уходит земля, и я начинаю оседать на истоптанный нашими ногами снег, но в последний момент меня кто-то ловит. Только вот заволокшая глаза пелена не позволяет увидеть, кто это, а спустя несколько секунд я понимаю, что лишилась и слуха. Отчаяние затапливает сознание, погружая меня в мой персональный ад, возвращая меня в прошлое. Туда, где Димка был жив, туда, где он умер у меня на руках, туда, где у меня не получилось выжить.

Судорожный вдох рвёт легкие. Резко сажусь. Распахиваю глаза и каменею в неестественной неудобной позе. Передо мной сидит олигарх. Значит, всё это правда. Не сон!?

Мою кожу покрывает липкая испарина, а по телу разливается неприятная слабость.

Я не могу оторвать взгляда от лица Филатова, который, не сводя с меня глаз, с жадностью пожирает меня, пугает. Напряжение растёт. Слов нет. Между нами искрят только эмоции, только чувства. Я не могу даже моргнуть, боясь пропустить тот момент, когда он сорвётся, набросится на меня.