Ребёнок олигарха. Я не отдам тебе дочь. - стр. 31
— Марат, друг. Давай сделаем так: ты сейчас пойдёшь проведаешь своего сына. Всё ли там у мальчика в порядке, а нам со Светланой дашь возможность переговорить. У нас, как видишь, есть нерешённые вопросы с твоей подопечной.
Филатов говорит настойчиво, с напором, словно не просит, а приказывает. Я вижу по лицу Марата Вениаминовича, что он, конечно же, сдастся. Хоть я для него и ценный сотрудник и он всем сердцем любит меня, противостоять такому, как Филатов, невозможно. Он просто этого не позволит.
— Светик, ну я пойду? — косится босс и делает шаг в сторону двери. — Эм, Даниил Сергеевич, ну вы тут Светика не обижайте, — натянуто улыбается Филатову и тут же, отворачиваясь, шепчет мне: — Я, если что, за дверью, в обиду тебя не дам.
И стремительно выходит, оставляя меня с чудовищем наедине.
— Ну вот и слились все твои защитнички, сладкая. — Довольный тем, что вышло по его, Филатов моментально сокращает между нами расстояние, и я не успеваю глазом моргнуть, как оказываюсь в его медвежьих объятиях.
Сердце, и так нестабильно колотившееся в груди, дёргается и вовсе, как сумасшедшее. В виски ударяет дикой пульсацией, и я, сделав судорожный вдох, наконец немного прихожу в себя и бьюсь в руках олигарха, пытаясь вырваться.
— Даже не надейся, сладкая. Я ждал этого момента целых семь лет. Семь долбаных лет. — Он, склонив голову, ловит мой рот…
— Не смей… не смей… — шиплю.
… ударяясь в мои губы жадным, сжигающим нутро поцелуем.
Я ещё активнее трепыхаюсь в руках Филатова, но уже через мгновение, когда он углубляет поцелуй, захватывая моё сознание в плен, ярая борьба, которая так и не приносит никаких результатов, сходит на нет. Тело становится ватным и безвольным. Толкнувшись последний раз, я затихаю.
Меня будто прибивает к олигарху длинными, ржавыми гвоздями воспоминаний. Нутро выворачивает наизнанку, когда здравомыслие, помахав на прощание моему рассудку белым платочком, покидает мою голову. Уступая место поднимающейся в груди панике.
Воздух в легких катастрофически быстро заканчивается, а олигарх продолжает пить меня, по-хозяйски орудуя языком у меня во рту. Ласкает, посасывает податливую плоть, вырывая из груди стоны.
Я вцепляюсь в его талию ногтями, с силой вдавливая их в кожу. Щипая и выкручивая.
Я чувствую, что мне не хватает воздуха. Сердце бешено колотится в груди. Я задыхаюсь. Мне нечем дышать.
Закатываю глаза, чуть ли не лишаясь сознания.
— Всё такая же нежная и желанная, — опаляет дыханием мои истерзанные губы олигарх.
В последнее мгновение позволив моим лёгким наполниться.