Ребенок генерального, или Внеплановое материнство - стр. 26
Ян ждал информацию не только от своих людей, но и от старого приятеля, занимающегося не очень-то и легальным бизнесом. Именно на него когда-то и работала Альбина. Хорошо, что Бестужев в таком деликатном вопросе обращался только к Колесникову, у того всегда были только проверенные и чистые девочки. А у Яна всегда была отличная память на лица и имена тех самых девочек. Иначе он ни за что не связал бы одно с другим.
Ведь без начала не найдешь и конца, заплутав где-то на середине.
И долгожданный файл на почте был. Файл с карточкой Альбины.
— Никакой анонимности, — ухмыльнулся Ян, просматривая список «клиентов» и находя в нем знакомые имена.
Конечно же, Бестужев заплатил за эту информацию. И заплатил немало. Но сам факт ее наличия, сам факт…
Можно было бы все скинуть на их приятельские отношения с Колесниковым, но Ян дураком не был и прекрасно понимал, что если тот слил подобное ему, то мог и кому-то другому.
Скривившись, мужчина начал читать. Самой информации было мало: кроме имен, дат встреч и постоянных результатов анализов, были и личные данные Альбины и ее близких. Очень-очень краткие. Последняя пометка была о том, что Смоленская ушла от Колесникова под крылышко одного из своих постоянных клиентов. Сам же Ян не был у нее в числе последних. Но… две их встречи случились как раз за месяц до ее официального «увольнения».
Бестужев закрыл окошко с файлом и крепко сжал виски. Голова не болела, но отчего-то Яну казалось, что именно так у него получалось лучше думать. Более рационально, что ли…
Потому девушка и сбежала с работы. За беременность от клиента ее ждала просто огромная неустойка, и хорошо, если только одна. Колесников мог быть скор на расправу. А так… Месяца как раз должно было хватить на то, чтобы узнать о беременности.
По годам все выходило складно, это Ян понял еще позавчера. Анжелика сама сказала, что ей семь. Только вот вчера, забрав из кадров постановление об установлении опеки, Ян понял, что малышка соврала ему: семь ей исполнится только через неделю.
И это было так в женском духе… преуменьшать или преувеличивать свой возраст. Ян отнял руки от лица и улыбнулся. Кажется, он уже совершенно точно свыкся с той мыслью, что Лика его… и, на удивление, ему была приятна эта мысль.
Пока, конечно, с выводами торопиться было рано. Но стоило только мужчине прикрыть глаза и хоть на мгновение представить ошарашенное выражение лица его матери, когда та увидит Анжелику, как он испытывал просто сшибающую с ног волну удовлетворения. Эта картина проигрывалась в его голове непременно в гостиной родительского дома, у камина, над которым висел портрет матери. И мать в этот момент хваталась за сердце, роняя из рук свою любимую кошку Фиби. Нет-нет… Бестужев прокрутил в голове эту картинку еще раз, на этот раз мать роняла из рук трех кошек. Тех, что всегда приходили ночью к нему в комнату, когда он вынужден был оставаться спать в доме матери. Ян очень любил мать, но только в ограниченном количестве, и, пожалуй, только ради подобной сцены он в ближайшее время навестит мать.