Развод. Ты (не) заслуживаешь прощения - стр. 31
Кровь леденеет в жилах, когда я вижу фотографии детской, к оформлению которой так и не приступила. В глаза бросаются две кровати: одна розовая, другая синяя. Узнаю уголок с мягким полом, фиолетовым диванчиком и множеством игрушек. Столик у окна такой же, который я оставила в электронной корзине с товарами, думая попозже заказать.
Я рассказывала о своих идеях для дизайна детской только… мужу.
Дрожащими пальцами беру край папки, поворачиваю ее.
Надпись “на будущее” ножом бьет в сердце. В голове словно на повторе звучит:
…ты родишь мне нового наследника…
…ты родишь мне нового наследника…
…ты родишь мне нового наследника…
14. Глава 14
Дрожь охватывает тело. Хочу сделать вдох, но не могу. Он словно застревает в сжатом горле. Легкие начинает жечь от нехватки кислорода. Голова кружится. Этого не может быть.
Взгляд падает на тубусы. Вытаскиваю один, открываю. Кладу альбом на пол. Разворачиваю ватманы и… вижу проект детской, которую описывала мужу. Тошнота подкатывает к горлу, оседаю на пол. Тянусь за вторым тубусом, как…
— Ты не должна была этого видеть, — голос мужа раздается за спиной.
Настоящий ужас разносится по телу. Внутренности скручивает в тугой узел. Нестерпимая боль охватывает каждую клеточку тела, заставляя ее пылать.
Медленно, нехотя оглядываюсь через плечо. Смотрю на мужа. Он стоит в проходе, прислонившись плечом к косяку и засунув руки в карманы брюк. Выглядит, как обычно… бездушным.
Протянутая рука падает и повисает вдоль тела, глаза начинает жечь.
— Как ты мог? — удается выдавить из себя, но слова больше напоминают выдох.
— Я планирую иметь детей от своей жены, — произносит Миша со свойственной ему безразличностью, — в будущем.
Боль очередной волной проносится по телу. Меня бьет крупная дрожь. Не могу толком дышать. Не соображаю. Даже не замечаю, как поднимаюсь на ноги. Такое чувство, что я моргнула, как вот уже стою. Но даже в бессознательном состоянии, каким-то чудом, не забываю взять альбом, связывающим меня с сыном. На негнущихся ногах, не ощущая собственного тела, иду к выдоху.
Миша наблюдает за каждым моим движением, следит зорко, как ястреб. Пытается уловить все, вплоть до вдоха.
Останавливаюсь напротив мужа, изо всей силы впиваюсь пальцами в альбом, заглядываю ему в глаза.
— Когда ты стал таким жестоким? — шепчу, бегая взглядом по когда-то любимому лицу.
Пальцы свободной руки подрагивают. Сжимаю их в кулак. Судорожно вздыхаю.
Жду…
Секунду.
Две.
Три.
Но ответа не слышу.
Хмыкаю. Все понятно.
— Дай пройти, — цежу.
Но Миша не двигается. Все так же прожигает меня пустым взглядом. Его глаза мало чем ничем отличаются от адской бездны. Если смотреть в нее слишком долго, не сомневаюсь, что можно утонуть.