Развод. Право на ошибку - стр. 19
– Лучше замолчи и иди в спальню сама, пока это не сделал я, – вижу, сомневается, не знает, что делать.
– Но…
– Сейчас же! – давлю голосом, и она, бросив взгляд на сына, выходит из комнаты.
Если думала, что, увидев меня с этой девкой, сможет шантажировать или вить веревки, глубоко ошибается. К этой потасканной женщине у меня нет ничего, и из жизни моей она вылетит по щелчку пальцев, когда посчитаю нужным, а не тогда, когда у кого-то будет приступ истерики.
Ультиматумы и шантаж со мной не работают. Должна была уже это запомнить. Или с беременностью женщины действительно глупеют? Если так, то страшно представить, что с Полиной станет, когда мы выполним программу минимум.
Ладно, не об этом сейчас. Первостепенен вопрос наказания за мысли о побеге. Кормящая ведь, мать. Как воспитывать? Молоко еще пропадет и не прощу себе, если Умар пострадает еще.
Из безопасных вариантов только один. И он тоже не безопасен.
– Марат, пожалуйста, – в голосе жены отчаяние и слезы, которые сейчас не трогают, скорее распаляют еще больше.
– Полина-Полина, сейчас не самый удачный момент лить слезы. Ими ты не смоешь то, что я услышал, – цокаю, когда она пятится к кровати, а сам закрываю дверь.
Как же меня раздражает ее невинный, испуганный взгляд. Вся такая хорошая, образцовая, а на деле предает в мыслях. Я и сам не святой, но во главе угла для меня всегда будет она и дети, а вот для нее – она сама во главе угла.
И зачем только позволил чувствам взять власть над разумом в прошлом, не понимаю. Не было бы проблем в настоящем со своенравной женой.
– Что же мне с тобой делать? – смотрю на нее сверху вниз, и, когда хочу убрать пряди с лица, она падает спиной на кровать, неуклюже отстранившись.
– Ничего, пожалуйста, Марат. Не трогай меня. Умоляю. У тебя есть другая, будь с ней, я и слова не скажу. Только нас отпусти. Мы ведь тебе не нужны, ведь если бы это было не так, то ее бы не было между нами.
Не хнычет, но в голосе столько отчаяния, чувства собственной беспомощности, что на мгновение становится жалко ее. Сама себе вредит. Невыносимая женщина. Знал, что всю жизнь просто не будет, и все равно влез, потому что пробралась чертовка, глубоко в душу.
Красивая, ласковая была, ладненькая. А в душе – змея змеей.
Смотрю, как ерзает на кровати, стараясь отползти, и хватаю за лодыжку, подтягивая к себе, и резко нависаю над ней, взяв в плен. Как давно не испытывал этого чувства, когда твоя женщина под тобой, вся в твоей власти. Ситуация только подкачала.
– Значит так, Златовласка, – говорю ей прямо в губы и слышу гулкий стук девичьего сердца. – К утру я решу, как тебя наказать достойно твоих помыслов. А пока, посидишь взаперти. Советую успокоиться и вспомнить, чья ты жена.