Развод. (не) просто жить дальше - стр. 4
— Ой, кто тут у нас солнечный лучик? — говорю ласково, хотя голос дрожит. — Кто тут самая красивая девочка?
Улыбаюсь ей. Криво, наверное, но стараюсь.
Вокруг шепчутся. Пялятся. Кто-то глаза отводит, кто-то смотрит с жалостью. А кто-то уже с ухмылкой — мол, вот оно, доигралась.
— Настенька, — начинает Нина Андреевна, складывая руки на столе, как председатель совета. — Я вот что скажу. Женщине важно не только борщ сварить. Женщине надо вдохновлять. А ты у нас… ты у нас уютная. Это, конечно, хорошо. Но вдохновение… понимаешь… оно ж не у всех есть. Не всем дано, значит.
Прижимаю Валечку покрепче и выдавливаю:
— Как хорошо, что у вас его с избытком, Нина Андреевна.
Она сияет. Решила, что это комплимент.
А я продолжаю держать лицо. Потому что ребенок на руках. Потому что нельзя сейчас… треснуть.
Но внутри лопается что-то тихо-тихо. Как мыльный пузырь.
— А Ксюша-то где? — громко влезает тетя Света. То ли тему сменить хочет, то ли добить меня. — Что, даже на праздник не приехала?
Все взгляды снова на меня.
Их много. Сочувственных. Или им кажется, что сочувственных.
А кто-то, я чувствую, уже чуть ли не хихикает — мол, и муж гуляет, и дочка ее бросила.
— У нее встреча с подругами, — говорю спокойно, хотя горло жмет. — Давно договорились. Не буду же я ее за шкирку тащить.
— М-да, — протяжно тянет свекровь, закатывая глаза. — Молодежь нынче вообще без понятий. Вот если бы я не пришла на семейное торжество, моя мама бы меня до сих пор отпаивала. А сейчас… встреча с подружками важнее родни.
— Ну, еще не вечер, может, заглянет, — пытаюсь улыбнуться я.
Легко, непринужденно. Не выходит.
— А что ей заглядывать-то? — бурчит кто-то с краю стола. — У них теперь свобода да личные границы. А семья — только если удобно.
— Ну а в кого ей быть ответственной? — добавляет тетя Света. — У Насти характер мягкий. А у Игоря дел по горло. Мы уж видели каких. Вот и растет, как трава.
На секунду в комнате становится совсем тихо.
— Да все они сейчас такие, — влезает свекровь. — Чуть что — на диван с телефоном. Диагнозы себе выдумывают — депрессия, выгорание. Раньше как было? Температура 38, а я за картошкой топала. А сейчас что?
Улыбаюсь. Скулы уже ноют.
Считаю про себя: вдох, выдох. Раз. Два. Три.
Если начну отвечать — понесет. А мне нельзя. Надо держаться.
Я сижу, крепко прижав к себе Валечку. Она теплая. Сладко пахнет чем-то молочным.
Пытается схватить меня за нос, улыбается, и я ей в ответ.
Криво. Но стараюсь.
Хочется просто исчезнуть. Раствориться. Чтобы никто не трогал.
Но нельзя. Гости. Праздник. Свекровь.
И все эти глаза. Эти взгляды.