Развод. Цена свободы - стр. 36
— Мне казалось, прут все, что не приколочено, только законченные воры, — сдерживая смех, постаралась серьезно сказать я.
— Ошибаешься, — буркнул Рома, и в мою руку ткнулись его тёплые пальцы, которые сжимали конфеты. Я медленно разжала ладонь и ощутила, как по запястью прошлось невесомое прикосновение, почти как ветра дуновение. — Прут все, что не приколочено, ещё и старшие братья, сестёр которых не взяли в гости.
— Не поняла, — честно призналась я и сжала ладонь. Роман в последний момент успел убрать свои пальцы из моего захвата.
— Ну, у тебя в детстве не было, что ли, что когда идёшь в гости, а братья или сестра не идут, им надо принести гостинец, — как маленькой объяснил Рома, и снова свет мобильного разрезал пространство. Рома быстро что-то искал в телефоне. — Вот. Я вырос, а привычка тащить из гостей ровно по две штуки, на младших сестёр, осталась.
— Я единственный ребёнок, — призналась я, стараясь не сильно чавкать вкусной конфетой.
— О, соболезную… — Рома что-то нашёл в телефоне и притянул его к уху, зажал плечом. Но в ответ были одни гудки.
— Почему? — решила не обрывать разговор я. — Я любимая папина дочка, мамина радость. Все всегда было только мне. Куклы, платья. Даже машину папа мне раньше, чем маме, купил.
Рома усмехнулся. И снова нажал на кнопку вызова диспетчера. Для трёх минут, которые мы были в западне, я ещё не совсем обезумела, чтобы начать нервничать, но первые предвестники паники все же ощущались.
— Слушай, у вас совсем все плохо с обслуживанием? В коммерческих зданиях лифты не застревают с пассажирами… — немного сварливо уточнил Рома, а я пожала плечами, потому что не знала и вообще впервые оказалось в такой ситуации. Но зато слёзы прекратились и про мужа не хотелось больше вспоминать.
Рома ещё раз набрал кого-то и выдохнул недовольно.
— Да не переживай ты так, — решила оказать я любезность за конфеты. — Нас скоро хватятся. И вытащат. Наверно.
Роман резко шагнул от меня и оперся спиной о противоположную стену. Тяжело выдохнул.
— Олесь, у меня реально клаустрофобия, — признался Роман, и я замерла, не понимая, как надо реагировать. Наверно, стоило уточнить, как она у него проявлялась, или про первую помощь, но не успела и звука выдавить, как Роман продолжил: — Поэтому если нас через десять минут не вытащат, я начну к тебе приставать, чтобы возбуждением сбить невроз.
— Учти, я буду сопротивляться!
— Да, да. Прокушенное запястье, синяк в солнечном сплетении и разбитый нос. Я помню, — саркастично признался Роман.
— Если что, кусать я буду не только запястье, — заметила я, почему-то ни капельки не ощущая паники от заявления Ромы.