Развилка - стр. 6
«Лишь бы не в меня… Господи пронеси»…
Минометный обстрел продолжался четверть часа. А когда он закончился, я первым выбрался из блиндажа наружу и обнаружил, что часть траншеи засыпало грунтом. Кругом воронки, а над землей стелился едкий пороховой дым, и где-то невдалеке стонали люди.
– К бою! К бою! – из какой-то ямы выбрался обсыпанный землей лейтенант Ерофеев. – Санитары! Раненых в тыл! Живее!
Взвод занял оборону. В потерях не менее пяти человек, трех завалило в блиндаже, а остальных посекло осколками. Нас и так-то не особо много после выхода из окружения, человек пятнадцать во взводе, а у немцев танки с мотопехотой.
– Гранаты разбирайте!
По окопам с открытым вещмешком пробежал старшина Захаров, всучил мне две противотанковые гранаты и хлопнул по плечу:
– Держись, Андрий!
– Ага, – отозвался я и выглянул за бруствер.
Немцы шли в атаку. Семь танков, это только в пределах моей видимости, больше десяти бронетранспортеров, полтора десятка мотоциклов с пулеметами и, конечно же, пехота. Такого я даже под Смоленском не видел. Противник решил взломать оборону именно на участке нашего батальона и удержаться будет сложно.
Заговорили сорокопятки из приданного противотанкового дивизиона. Рано. Артиллеристы обнаружили себя раньше времени и немцы ответили. Танки открыли огонь. Они били по позициям дивизиона и сорокопятки замолчали. Видать, накрыло их или отходят. Неважно. Главное – делать, что должен. Карабин при мне. Шесть снаряженных обойм и сотня патронов в вещмешке. Гранат три, одна осколочная и две противотанковые. Могло быть и хуже. Например, дали бы вместо гранат бутылки с горючей жидкостью и воюй, как знаешь. А помимо того при мне еще трофейный немецкий штык-нож.
Над головой прошла пулеметная очередь, и я пригнулся. Но практически сразу услышал команду лейтенанта:
– Вз-во-од!!! Ого-нь!!!
Немцы в ста пятидесяти метрах, а мой карабин бьет на тысячу. Промазать сложно, если не лупить в белый свет, как в копеечку, и я открыл огонь.
Первая обойма закончилась быстро. Попал или нет? Разбираться нет времени и желания. Перезарядил оружие и снова начал стрелять. На этот раз более-менее прицельно.
Враги уже ближе. Они тоже стреляют, и кажется, все пули именно в меня. Вот-вот они вонзятся в тело и порвут его на куски. Но я уже знаю, что это самовнушение. СВОЮ ПУЛЮ ПОЧУЕШЬ. Так говорил старшина, и я ему почему-то верил. Может быть по той причине, что хотел верить.
Выстрел! Есть! Достал немца! Раскинув руки, он выронил винтовку и свалился.
Выстрел! Мимо!
Выстрел! Немец успел уйти с траектории.