Разрушь меня. Разгадай меня. Зажги меня - стр. 124
Незнакомец смотрит на меня, недоуменно сморщив лоб. Я отвожу взгляд и спрашиваю:
– Как же вы ко мне прикасались?
– Простите?
– К моему телу, к коже. Я такая чистая…
– О! – Он прикусил большой палец и сделал какую-то пометку в бумагах. – Да. По приезде сюда вы были покрыты кровью и грязью, имели небольшие порезы, ссадины и синяки. Был риск заражения. Простите за вторжение в личное пространство, но мы не можем допустить, чтобы сюда заносили бактерии. Пришлось провести наружную детоксикацию.
– Ничего, я понимаю, – заспешила я. – Но как?
– Простите?
– Как вы ко мне прикасались?
Он наверняка знает, как же он может не знать?
– А-а, – кивнул он, что-то перечитывая на своем листке. – Латекс.
– Что?
– Латекс. – На секунду подняв глаза, он заметил мое замешательство. – Перчатки.
– Ясно. – Ну конечно, перчатки. Уорнер тоже надевал перчатки, пока не понял…
Пока не понял… Пока не понял… Пока не понял…
Доли секунды, на которые я замешкалась, прыгая из окна. Нерешительность, изменившая все. Мгновение, когда я утратила контроль. Силу. Власть. Он не остановится, пока не найдет меня, и это моя вина.
Надо выяснить, жив он или мертв.
Надо собраться, сохранять спокойствие. Не дрожать, не трястись, следить, чтобы не стошнило. Нужно сменить тему.
– А где моя одежда? – спрашиваю я, играя безупречно белой простыней, скрывающей мои выступающие кости.
– Уничтожена по гигиеническим соображениям. – Он надевает очки. – Для вас подготовлен специальный костюм. Он заметно облегчит вашу жизнь.
– Костюм? – От удивления у меня приоткрывается рот.
– Да. Но к этому перейдем чуть позже. – Он делает паузу. Улыбается. На его подбородке ямочка. – Вы же не станете нападать на меня, как на Кенджи?
– Я напала на Кенджи? – недоуменно морщусь я.
– Слегка, – пожимает плечами незнакомец. – Но зато теперь мы знаем, что у него нет иммунитета к вашему прикосновению.
– Я коснулась его? – Я резко села, едва не забыв подтянуть простыню. Залившись краской, вцепилась в край, как в спасательный круг. – Я искренне прошу прощения…
– Уверен, он примет ваши извинения. – Блондин углубился в свои записи, словно заинтересовавшись собственным почерком. – Что ж, неплохо. Мы ожидали деструктивных тенденций. Вы много вынесли за последнюю неделю.
– Вы психолог?
– Вроде того. – Он отбрасывает волосы со лба.
– Как это – вроде?
Он смеется, замолкает и катает ручку между пальцами.
– Да, в сущности, психолог. Иногда.
– Как прикажете это понимать?
Он открывает рот, но снова сжимает губы. Хотел ответить, но предпочел рассматривать меня. Он смотрит так долго, что я вспыхиваю. Он начинает что-то писать и пишет долго.