Разбивающая оковы - стр. 37
Яровецкие находились в столовой. Пани Анна выглядела грустной, но деловитой.
– Тебя зовут Маня, да? – обратился к девочке пан Михал. – Садись. Скоро будем завтракать, а пока рассказывай, что ты знаешь о случившемся.
Маня постаралась как можно подробнее изложить то, что ей было известно об обстоятельствах похищения. Появился Олешка. Он прислушивался к словам девочки, старательно кивал и иногда добавлял кое-что от себя. Когда дети закончили, пан Яровецкий вздохнул:
– Итак, этим занимаются казаки. Что же, пора и мне присоединиться. Гусары прибудут послезавтра. Спасибо, дети, вы сделали что могли. А сейчас – завтракаем.
Утром Лиля проснулась оттого, что услышала звук отпираемой клетки. Женщина с закрытым лицом сделала пленнице знак выйти. Княжна безропотно подчинилась. Другие девушки также выходили из клеток, хмурые и измученные. Не успела Лиля разобраться, что происходит, как на шею ей надели ошейник, соединённый цепью с таким же приспособлением на другой девушке. Затем Лиле вывернули руки за спину и связали. Очень скоро нанизаны на цепь оказались и десятки других пленниц, на них надели покрывала. Ничего не поясняя, девушек тычками заставили двинуться в путь – насколько могла определить Лиля, в сторону порта, откуда они прибыли накануне. Две-три сотни шагов скованными ногами – и девушки оказались в огороженном месте с несколькими помостами, на которых были установлены столбы. Стало ясно, что это невольничий рынок. Лиля увидела Усмана. Он гордо взирал на связанных узниц и помахивал бичом, покрикивая:
– Живее, живее, бездельницы! Не для того Аллах одарил вас ногами, чтобы вы уподоблялись гусеницам!
Покрывала и ошейники сняли, но тотчас заткнули рты пленницам кляпами. Не успела Лиля рассмотреть, что происходит с другими девушками, как её потащили на ближайший помост. Обувь сняли. Руки освободили, но только для того, чтобы привязать запястья над головой к столбу.
Утренний холод впивался в тело, а тем временем солнце начинало понемногу припекать. Несмотря на то, что уже более суток девушка не ела, голода не было. Только чувство бесконечного отчаяния и обречённости, переходящее в безразличие к своей жизни.
Подошёл Усман. Осмотрел Лилю, усмехнулся и потрепал её по щеке. Направился к другим узницам.
На рынке появились первые зеваки, а возможно, и покупатели. Какие-то люди – вероятно, слуги Усмана – подходили к ним и что-то спрашивали. Лиля подумала, что они проверяют платёжеспособность визитёров. Правильно она угадала или нет – слуги Усмана схватили под руки двух-трёх вошедших и с криком «обманщик!» выкинули за ограждение. Другие, кого пропустили, направились к рабыням и принялись их осматривать. К ним подошли слуги, которые стерегли девушек в тюрьме, теперь они зорко приглядывали, чтобы руки визитёров не касались «товара».