Разбивающая оковы - стр. 36
Он трижды хлопнул в ладоши. В комнату вошли две женщины и пятеро мужчин – все с закрытыми лицами. Женщины мягко взяли новую рабыню за руки и плечи, накинули покрывало и вывели на улицу. Лиля надеялась, что ей освободят руки или хотя бы уберут кляп, но её просто потащили неведомо куда.
Долго идти не пришлось, тюрьма оказалась менее чем в двух сотнях шагов. Однако Лиля была невыносимо измучена и едва не падала, когда её доставили на место. Головокружение на грани обморока не позволяло девушке собраться с мыслями, но вскоре она немного передохнула и начала приходить в себя. И сразу поняла, что она здесь не одна. Вокруг находились десятки, а может, сотни других клеток, где тоже были пленные девушки. Однако если клетка Лили была освещена рассеянным солнечным светом и на полу лежала циновка, то соседок рассмотреть не удавалось. Зато было хорошо слышно:
– Вот и эта гордячка здесь! Видали? Связана, с кляпом!
Лиля не сразу поняла, что это про неё говорят. То есть, конечно, было ясно, что эти девушки также из Речи Посполитой, и скорее всего – доставлены на том же корабле. Но что они говорят? Почему? Злорадствуют?
– И она уже отведала бича! – со смехом добавила другая рабыня. Многие расхохотались.
– Что, панночка, много тебе пользы вышло от наших мучений? А будешь теперь знать! Будешь!
Лиля не имела возможности даже спросить, что она должна теперь знать и почему её боль радует других. Не слыша возражений, товарки по несчастью продолжали, и дело уже дошло до спора:
– Глупые, чему вы радуетесь? Всё равно она дороже всех нас! Её берегут! Видите – её поместили в освещённую клетку! За ней присматривают! У неё циновка – она может спать! А руки у неё связаны, чтобы она не повредила своё смазливое личико!
При этих словах из темноты к клетке Лили подошли две женщины в покрывалах. Они открыли клетку, освободили руки княжны и убрали кляп, а затем дали немного воды. Лиля кивком поблагодарила их и легла на циновку: ни стоять, ни сидеть сил не было. Служанки вышли, заперев клетку, и Лиля крепко уснула, сбегая ненадолго в мир, где нет рабства, похищений и жестокости. Однако последняя мысль перед путешествием в царство Морфея была: «Как глупо… А ведь я хотела предложить им попробовать сбежать – всем вместе…»
Вероятно, сообщение вестового побудило Яровецких ускорить приезд: когда, рано утром, Маня направлялась к их дому, там уже суетились слуги, уводя двух лошадей к конюшне. Не уверенная, что глава княжеского семейства будет рад ей, Маня без лишнего шума вошла, но её сразу заметили.
– Манечка, подойди сюда! – позвала пани Анна.