Рассвет закату вопреки - стр. 38
Поглощение глитча и коротконогого его спутника дыркой в полу я наблюдала с какой-то странной отрешенностью. Прислонилась к недавно покинутой капсуле и смотрела, как низкорослый мужчина проявлял чудеса гибкости вкупе с пластичностью, храбро вкручиваясь в узкий лаз Горынычевого убежища.
Пчхипхи напрочь забыла о том, что меня нужно ещё накормить и о чем-то не замолкая чирикая бегала вокруг дырки кругами.
В тот самый момент, когда над головами моих беглецов закрылась последняя серая плитка, я вдруг ощутила острое головокружение. Пространство вокруг меня дрогнуло и сложилось, рушась мне прямо на голову.
Я вцепилась в ребро своей капсулы, тщетно пытаясь устоять на ногах, да так на ней и повисла. Резкая боль, пронзающая затылок, и в глазах потемнело.
Из последних сил я рванула капсулу на себя, подтянулась и рыбкой нырнула в ее мягкую и уютную глубину.
Словно створки ставней на витражных оконных глазницах захлопнулись.
Кажется, я потеряла сознание…
Вечно это я делаю несвоевременно…
Вспышка. Горячий удар, включивший одновременно слух, осязание и обоняние. Зрение не включилось. Кажется, это пощечина. Во рту ощутился вкус крови.
— Что ты себе позволяешь? — знакомый до боли мужской голос прозвучал прямо над головой.
Я пожалуй еще полежу. И глаза не открою. Все равно меня там, в реальности, ничего хорошего не ожидает. А подобные оплеухи не самое худшее в жизни.
— Мне показалось, или ты только что собственноручно ударил мою дочь? — угрожающе-вкрадчиво прозвучало. Этот тон женского голоса вызывал во мне странные чувства. Нет, голос Агаты я знала. Но сейчас в нем мелькнуло нечто настолько до боли знакомое, что я все же открыла глаза.
— Она совершила проступок и должна быть наказана!
Пф! Он всегда отличался пафосностью пустых фраз и любил разговаривать лозунгами. Особенно, когда трусил отчаянно. К моему удивлению, рядом с капсулой никого видно не было. Потерла щеку — она все еще от удара пылала. Интересная какая галлюцинация. В животе заурчало от голода. Я уже позабыла, как люди едят, а еще пить хотелось мучительно, губы слиплись и пересохли. Зато голова… кажется, минуту назад не болела. Пока ей не досталось, конечно. Мысли, коротенькие и хаотичные, прыгали словно голодные ысы. Что-то молчание как-то затягивалось. Где там реплика в диалоге?
— И как мне тебя наказать? — наконец прошипела Агата.
Да где они все? Вставать страшновато, но лежать вечно здесь мне все равно не позволят. Не зря же Маурский ко мне снова драться полез, значит чего-то хотел… Почему я его так назвала? Не помню, не знаю. Сложилось. Ответил бы он уже, что ли, своей королеве. Молчит. Выбирает, наверное, способы наказаний.