Рассвет после - стр. 1
Пролог
Париж
Незаконнорожденная Луиза появилась на свет в первый день весны в четыре часа утра. Ее мать, измученная родами, так и не взглянула на дочь, и, успев шепотом произнести ее имя повитухе, скончалась тихо и быстро. Повитуха вышла из комнаты, бережно держа девочку на руках. Она направилась в кабинет, где уже несколько часов отец роженицы ждал ее.
– Ваше сиятельство, – поклонилась женщина суровому герцогу.
– Как она? – спросил новоявленный дед.
– Моя сила зрячей не смогла помочь. Ваша дочь не хотела жить… Простите.
Герцог тяжело вздохнул. Его сын, наследник, трагически погиб на охоте. Дочь умерла, подарив жизнь никому не нужной девочке. Редкая магия убеждения теперь достанется незаконнорожденной, единственной наследнице дара, но оставлять малышку в семье нельзя, иначе не избежать позора. Девочка тихо лежала на руках повитухи, словно знала, что сейчас решается ее судьба. Дед даже не взглянул на внучку, кинул на стол большой кошелек. Золотые монеты жалобно звякнули.
– Ты знаешь, что делать. Они ждут вас, – хмуро произнес герцог.
Женщина кивнула, взяла деньги и вышла из кабинета. Мужчина поднялся, подошел к закрытому окну: повитуха с ребенком сели в фиакр. Его сиятельство не признал незаконнорожденную внучку, хотя ее отцом являлся граф. Мерзавец просто поиграл с его дочерью, а эта дура влюбилась и впустила соблазнителя в спальню. Теперь придется постараться, чтобы никто не прознал о ребенке, и как бы ужасно это ни звучало, смерть дочери – это наилучший выход избежать позора.
Девушка с редким даром – словно магнит для жаждущих власти мужчин. Убить ребенка было бы лучше всего, чтобы дар передался законным наследникам, но отдать такой приказ герцог не смог. Он решил наблюдать за девочкой и устроить ее жизнь, как только внучке исполнится восемнадцать. А ему нужно снова жениться, чтобы не прервался род де Ла Треймоль.
***
Повитуха подъехала к дому купца Шарби. Ей не пришлось долго ждать, дверь открыл сам хозяин. Его жена с накладным животом стояла возле окна и с нетерпением ждала, когда муж отдаст ей ребенка. Шесть месяцев назад супруги заключили договор с герцогом, что возьмут незаконнорожденного младенца себе, но с условием признать ребенка своим и поклясться молчать до самой смерти. Жена купца была только рада. Они с мужем любили друг друга, но Создатель не дал им детей. Поэтому пришлось разыгрывать целый спектакль перед соседями и знакомыми. Шесть месяцев ходить с накладным животом, постепенно увеличивая его. Наконец—то женщина дождалась – младенец в их доме, и это девочка.
– Ее мать умерла, но перед смертью назвала имя дочери, – рассказала повитуха.
Купец осторожно взял ребенка на руки.
– Мы исполним последнюю волю умершей. Дадим имя девочке, как хотела мать.
– Луиза – так она назвала дочку.
Супруга подошла к мужу, она сразу полюбила малышку. Да и как можно остаться равнодушным, когда такая милая крошка смотрит на тебя желто—карими глазками и улыбается?
– Она ангел, – шепотом прошептала купчиха, все еще не веря, что этот маленький комочек теперь только ее.
Женщина взяла ребенка у мужа и бережно прижала к груди.
– Красавица моя, Луиза Шарби.
Повитуха пожелала малышке расти здоровой и оставила счастливую семью. Она вышла из дома, села в фиакр, не замечая тени двух мужчин, которые прятались за углом дома.
– Итак, замыкающая круг рождена, как и предсказывал вещатель. Теперь осталось только ждать и наблюдать за девчонкой. Но все равно продолжайте искать других замыкающих, – тихо приказал высокий маг.
– Да, монсеньор, – произнес второй аристократ.
– Кто—то из них должен выполнить свою задачу во что бы то ни стало.
И в глазах монсеньора блеснул желтоватый огонь убедителя.
Глава 1
Ноябрь, Лондон
Луиза
В Лондоне я прожила три месяца и три дня. Этот город так сильно отличался от моего любимого солнечного Парижа. Улицы часто покрывались туманом, или шли дожди. В такие дни я не выходила из дома, боялась затеряться в серой мгле и не отыскать дорогу.
Каждое утро я просыпалась от запаха свежеиспеченного хлеба. Жаль, что пекарь не готовил мои любимые круассаны, но его булочки с корицей и маком тоже ничего. Денег не было, и если бы не моя магия, позволявшая внушать людям, что я заплатила за еду, то не сидела бы я живой и сытой в Лондоне, пусть и в маленькой комнатке.